В тот же миг, как я вспомнил, что в доме не могло быть никакого света, я увидел сидящего у затепленного очага Хитча. Я застыл на месте. Он повернулся ко мне и виновато улыбнулся. Его лицо осунулось от чумы, под глазами пролегли глубокие тени.

— Заходи и садись, Невер, — хрипло сказал он. — Нам нужно поговорить.

В его дыхании я учуял хорошо знакомый мне отвратительный запах чумы.

Я отступил на пару шагов, повернулся и бросился к двум гробам оставшимся стоять у сарая. Крышка того, в котором лежал Хитч, валялась в стороне. Гроб был пуст, если не считать мятой простыни на дне. Я вернулся к дому. У двери я замешкался, но решительно отмел свои глупые страхи. Он не умер. Вот и все. Доктор Амикас упоминал о подобных случаях; больные чумой впадали в такое глубокое забытье, что их принимали за мертвых. Доктор настаивал, чтобы тела оставляли на ночь — только так исключалась опасность случайно похоронить кого-то заживо. Спинка и меня некоторое время считали мертвыми. Я отбросил суеверные страхи.

— Клянусь добрым богом, Хитч, прости. Я подумал, что ты мне привиделся. — Я торопливо подошел к бочке с водой и наполнил котелок. — Мы все считали тебя мертвым. Чистое везение, что я не успел тебя зарыть. Прости. Ты в порядке? Я сделаю кофе. Хочешь воды, поесть? Проснуться в гробу! Что может быть хуже?

— Вообще не проснуться, я полагаю. Но еще хуже тратить остатки чужого времени на пустую болтовню. Молчи, Невер, и слушай. Я здесь как посланец. Ты ведь ждал меня, не так ли?

Гневные слова Оликеи эхом отозвались в моей памяти. «Она отправит к тебе посланца, от которого ты не сможешь отмахнуться». Меня словно окатило ледяной волной, поднявшейся по позвоночнику, и я едва смог повесить котелок над очагом, не пролив. Меня вдруг затрясло, зубы начали выбивать дробь. Улыбка Хитча сделалась шире, веселым мертвым оскалом.

— Замерз? Садись поближе к огню, Невер. У меня мало времени. Слушай.

— Нет. Нет, Хитч, это ты выслушай меня. Когда я учился в Академии, доктор Амикас говорил, что некоторые жертвы чумы кажутся уже мертвыми, но потом приходят в себя. Вот почему он не позволял санитарам сразу же уносить тела из палат. Ты просто впал в глубокое забытье и только что из него вышел. Ты смущен и растерян. Тебе необходимо отдохнуть. То же случилось со мной и моим другом, Спинком. Но мы оба выжили. Дай я принесу тебе воды, а потом съезжу за доктором… нет, проклятье, они украли Утеса. Ничего, я схожу пешком и приведу помощь. А ты пока отдохни.

Он задумчиво покачал головой.

— Мне уже не помочь, Невер. Я давно сделал выбор, или, скорее, это магия сделала его, забрав меня. С тех пор я уже ничего не мог выбирать. Вот о чем я пришел тебе сказать. Ты должен понять, что у тебя нет выбора, когда магия вынуждает тебя что-то сделать. Она может обратить тебя против собственного народа; может заставить делать вещи, в которых стыдно будет признаться даже демону. Сядь, Невер. Пожалуйста, сядь.