Но он, прекрасно знакомый с характерами обитателей бассейна, сделал вид, что не расслышал. Говорить с рыбами, которые сплетничали, как старые гоблинши и сквернословили, как пьяные матросы — нет уж, увольте…

Кобольд пересек двор, спустился на берег, к самой воде и тут, со вздохом облегчения, опустился на все четыре лапы и потрусил вдоль кромки моря.

Соленый теплый ветер ерошил шерсть, песок под лапами был плотным, влажным от набегавшей волны. И день выдался погожий, а на душе было как-то нехорошо, тревожно. От Дарина Тохта слышал выражение «кошки на душе скребут», но смыла его, признаться, не понял. Кошки скребут? С кошками у нас разговор короткий, за шкирку и… хоть и не положено кобольдам в Лутаке домашнюю живность трогать, но ведь к каждому коту сторожа не приставишь! Конечно, вкусней молодой сочной крысы ничего на свете нет, это всем известно, но иногда ведь и разнообразия хочется…

Тут мысли кобольда совершенно непостижимым образом устремились в другом направлении, и он неожиданно для себя вспомнил мага Попуция. Дадалион о нем и слышать не может, называет выжившим из ума чародеем, а он, Тохта, насчет «выжившего из ума» почему-то сомневается…

Дадалион, кстати, исчез куда-то, велел Фендуляру оставаться за главного, а на все вопросы отвечать, что хозяин скоро вернется. Кобольд задумчиво наморщил нос. Так-таки, взял и исчез, даже завещание недописанное на столе бросил. Что он задумал — непонятно. Но, что бы то ни было…

— Эй, эй! — услыхал вдруг Тохта чей-то голос. — Кобольд, кобольд!

Тохта остановился: кричала русалка, носовая фигура корабля «Любимица морей».

— Кобольд, ты что, оглох? — нетерпеливо закричала она, увидев, что тот остановился. — Подойди ко мне!

Тохта с опаской приблизился: корабельные фигуры до разговоров с сухопутными обитателями никогда не снисходили и совершенно непонятно, с какой стати русалка вдруг обратила на него внимание.

— Чего? — тявкнул он.

— Приветствую, желаю процветания! — протараторила русалка. — Слушай, кобольд, это не тебя я видела несколько дней назад с одним человеком?

— Может, и меня, — ответил осторожный Тохта. — А что за человек?

— Молодой парень, толмач, Дарин его зовут.

Тохта уселся на песок, глядя на русалку снизу вверх.

— Ты его знаешь?

— Конечно. Где он? Мне срочно нужно ему кое-что передать, срочно! Очень важное! Я уже и капитана посылала его в Морском Управлении поискать, да он не нашел. Нету, говорит, такого! А мне… а я… тебе случайно не известно, где он? Хочу его предупредить.

— Случайно известно, — проворчал Тохта, пытаясь изловить в густой бурой шерсти блоху: она давно раздражала его своей неуловимостью и беспримерной наглостью. — В Тисовой роще.