— Любовником.

Надежда Элии смутить Уиллоби Хейстингза была заранее обречена на провал — он потерял последние остатки былой способности смущаться задолго до рождения этой юной тигрицы. А шустро все-таки действовал внучек. Или не он, а она? На мгновение Хейстингз ощутил укол зависти, страстно захотелось невозможного — снова стать девятнадцатилетним олухом и пробраться в постель очаровательной собеседницы.

Замечательное для ее возраста самообладание, но это уж — черта семейная. За последние двадцать пять лет Хейстингз перезнакомился чуть ли не со всеми банзаракскими принцами и принцессами, делавшими в Сампе остановку по дороге в Кейнсвилл, к новым мирам; он узнавал в Элии ту же врожденную, неискоренимую самоуверенность — да и как тут не сшибать носом лампочки, если воспитали тебя в сознании собственной исключительности, если стезю твою направляет буддхи, перст Божий?

Были, правда, и исключения. Не понимая в точности, чего же хочет внутренний голос, впервые в жизни столкнувшись с неведомым, некоторые из юных аристократов откровенно пугались. Двумя днями раньше, на пресс-конференции, Элия также выглядела не лучшим образом, теперь же страх исчез без следа. Увидела, значит, прямой путь — с ними всегда так.

— А вы уверены, — невинно поинтересовалась Элия, — что Седрик погиб?

Хейстингз ни на секунду не допускал обратного — и не стал скрывать своего удивления.

— Мне и в голову… Вы что же, думаете, что Институт способен восстановить лопнувшую струну? Но они всегда отрицали…

— Нет. — Элия энергично встряхнула головой, осыпав свои плечи и грудь потоком сверкающих павлиньих перьев. — Нет, я же знакома с теорией. Прямая струна — это только первое приближение. На практике ее искривляют гравитационные неоднородности, примерно так же, как они искривляют луч света. Перемещаются неоднородности — перемещается и струна. Она извивается, и кто же там знает, какое именно измерение нужно подстраивать, не говоря уж о том…

Элия улыбнулась и — впервые за это время — стала выглядеть на свои девятнадцать лет.

— Извините, господин Генеральный Секретарь. Кас все время шпыняет меня за склонность к поучениям. Короче говоря, если контакт утрачен, он утрачен. Однако разрыв можно симулировать. Стабилизировать струну трудно, дестабилизировать — проще простого. Так что нельзя исключить, что сохранилась возможность открыть окно на Нил, точно по расписанию, через четверо суток.

— Клянусь чем угодно, мадам, — развел руками Хейстингз, — что мне ровно ничего об этом не известно. Агнес редко посвящает меня в свои планы. Практически никогда. Этот разведчик — именно он, кажется, должен был возглавить колонизацию вашей планеты?