Дом спал. Храпели слуги, дремала стража. Тех же, кто бодрствовал, маг силой отправлял в сладкий мир сновидений. Дверь в спальню скрипнула, отворяясь. Гийом шагнул через порог в темноту, усилил магией все чувства. Посредине огромной кровати, на которой могли свободно поместиться три пары, лежала обнаженная Мария, скинув от жары простыню.

Маг осторожно залез на кровать, скользнул взглядом по аппетитным прелестям. Подобрался вплотную, зажал рукой рот и дыхнул холодом, заставляя проснуться. Осторожность лишней не оказалась. Крик герцогини мог бы разбудить весь дом.

— Тс-с! Да, это я, — он просмотрел в испуганные глаза Марии, — Твой кошмар. Крикнешь, язык вырву.

Медленно убрал руку.

— Самоуверенный наглец! — восхищенно прошептала герцогиня, — Сегодня же я полюбуюсь на твой труп!

— Конечно. А чучело поставишь в спальне. Одевайся, — из сомкнутых ладоней мага вырвался зеленый шар, устремившийся к потолку.

— Отвернись! — властно потребовала герцогиня, накинув на себя покрывало.

Первоначальный испуг ее быстро прошел. Он не убил ее, значит, она ценна. Мария любила быть в центре опасных интриг, находя в этом особое удовольствие.

— Нет, — хмыкнул маг, — Я слишком хорошо тебя знаю, змея. Оставь стеснительность молодым девушкам. Ты меняешь мужчин, как перчатки, что тебе мой скучный взгляд.

Мария возмущенно дернулась, поднялась и надела мягкий халат.

— Что тебе нужно от меня, насильник и убийца? — голосом невинной жертвы, обреченной на заклание, спросила она.

Гийом в бесчисленный раз удивился ее актерскому таланту, способности в долю мгновения менять лицо, тон и настроение.

— Мне нужен твой нынешний любовник. Тот, кого ты предпочла Рамону Мачадо. Молодой богатый и перспективный граф Пабло Гальба.

— Зачем? — в глазах герцогини появился интерес.

— Чтобы сделать его бледным, холодным и мертвым, — Мария отшатнулась от его тонкой улыбки.

— За что? Ты с ума сошел? — она демонстрировала искреннее удивление.

— Сегодня ночью убиты Блас и Хорхе-младший. Кто-то должен за это ответить.

Мария села, не озаботься застегнуть халат.

— Доигрались с огнем, — прошептала она себе под нос, — Я ее предупреждала, дурочку.

— Позовешь к себе Пабло. Немедленно, — продолжил Гийом, — Неважно как, но он должен прийти. Иначе… Нет, не убью, — злая улыбка опять изогнула его тонкие губы, — Изуродую так, что сама на себя руки наложишь.