— Сама Ангела, или Агриппа с Рамоном? — спросил де Мена, подчиняясь.

— Увидишь, — скупо ответил маг.

Марк подчинился, снял бастард с плеча, воткнул его в землю. Через некоторое время — ренегат успел досчитать до двухсот — кто-то подошел к Гийому и был узнан по голосу.

— Луис? — удивился Марк, — Ты то здесь за чем? Гийом, он что, новое доверенное лицо Ангелы?

— Нет, он пришел, чтобы мне не было скучно, — громко ответил маг, — Обернись. Вот те, кого мы ждали! — он указал рукой за спину де Мена.

* * *

Тихий шепот едва доносился до уха владыки алькасаров султана Хамди, заслужившего от подданных прозвище Коварный. Говоривший стоял на коленях, уперев лоб в шелк, устилавший пол шатра. Дрожащий голос, лохмотья вместо одежды, синее от побоев тело — ничто не угадывало в нем прежнего воина.

— … у ручья, на рассвете, о повелитель, у ручья. Я все хорошо запомнил. Все-все, — бывший пленник «камоэнков», обрекший себе на позор тем, что даже не был ранен, по-рабски заискивал перед Хамди, надеясь угодить вершителю своей судьбы.

— В полночь у ручья на левом стороне? — переспросил толстобрюхий султан.

— Да, мой господин, — раб камоэнков, отпущенный колдуном Гийомом, поднял голову для кивка и, опомнившись, резко ударил ей об пол.

— Ты хороший слуга, Гагат, — похвалил его Хамди, — встань. Я дарю тебе в награду двух коней и оружие. Смотри, не потеряй вновь. Ступай, — он махнул рукой, давая знак и вестнику, и страже.

Счастливый Гагат, на коленях пятившийся к порогу, не заметил, как в руках телохранителя за его спиной появилась удавка. Отпущенный пленник долго хрипел и бился, тщетно пытаясь вырваться из петли убийцы.

— Ты слышал? Нечестивый слуга Дракона будет в полночь у ручья близи лагеря своих братьев по крови — убей его! — обратился султан к начальнику своей охраны Муге, мучения Гагата его нисколько не отвлекали.

— Будет сделано, мой король, — Муга сдержано поклонился, взмахнув огромной копной огненно рыжих волос.

Когда-то — до прохождения через Вечное Пламя — он называл себя Генри. Остиякский наемник, служивший Тронто, быстро перенял веру алькасарских корсаров, попав к ним в плен. Вот уже десять лет он был верным орудием Хамди.

Султан не доверял Муге меньше, чем прочим слугам. Тот был прост, как монета в полдинара: жесток, алчен и кровожаден. Пока господин, по старой привычке именуемый Мугой королем, давал ему развлечения и золото, остияк был лучшим из слуг.

После того, как полог шатра задернулся за начальником охраны, Хамди стал перебирать четки из обожженного дерева, пачкая пальца золой. Черные руки — признак благочестия, должный дать ему благосклонность Дракона.