— Попросим Чумичку — может, он вернет вас в прежний облик, — пошутила Надя. Перемет лишь улыбнулся в ответ.

— Да, кстати, — вспомнил Ольгин посланник, — а отчего я не вижу здесь княжны Марфы? Мне велено передать ей поклон и послание от сестры.

— Виктору сюда хода нет, а Марфа без него ехать на свадьбу не захотела, — объяснила Надя. — Но я собираюсь на днях посетить их уединенное жилище, и если вы мне доверите, то передам и поклон, и послание.

— Такая скромность княжны Марфы, конечно же, весьма похвальна, — вздохнул Перемет, — но, боюсь, ей придется ради нашего общего дела прервать уединение. Я, правда, не видел послания Ольги, но догадываюсь, о чем идет речь. Недавно упыри устроили пышные похороны Марфиных костей, и появление живой княжны очень сильно посрамило бы их в глазах всего мира.

— Я постараюсь убедить княжну Марфу, — сказала Надя.

— Это должно еще сильнее усилить брожение в Белой Пуще, — понизил голос Перемет. — Уже сейчас чуть не всякий день к Ольге тайно приезжают посланники от высокопоставленных бояр, вынужденных сотрудничать с Семиупырщиной, и ведут с ней важные переговоры. Ну и помощь, вестимо, оказывают…

— Понятно, они хотят это сделать сами и сверху, чтоб не допустить снизу, — как бы про себя заметила Чаликова.

— Что-что? — не разобрал Перемет. — А скажите, Надежда, как поживает наш избавитель Иван-царевич?

— Иван-царевич? Жив и здоров, — коротко ответила Надя. Подробнее распространяться она не стала, иначе пришлось бы начинать с тринадцатого века, разделения реальности на две, нашу и параллельную, затем плавно перейти к Гороховому городищу и прочим чудесам — а у ее собеседника явно не было времени все это слушать. Как и то, что Наталья Кирилловна, вопреки опасениям Ивана-царевича, довольно быстро включилась в современную действительность Покровских Ворот и с помощью своего названного правнука и супругов Белогорских постепенно входила в роль хозяйки усадьбы. Надя улыбнулась, вспомнив, как во время последнего посещения встретила в окрестностях Покровских Ворот баронессу Хелен фон Ачкасофф, которую по причине поразительного сходства поначалу приняла даже за баронессу Наталью Кирилловну. Госпожа историк задумчиво бродила по лужайке с металлоискателем — видимо, надеялась отыскать еще один клад.

— Скажите, а что боярин Василий? — оторвал Надю от воспоминаний боярин Перемет.

— Боярин Василий? Он делает свое дело, и весьма успешно. — Это также была истинная правда, хотя Надя не стала уточнять, на каком именно поприще боярин Василий достиг своих успехов.

— Э, да вот вы где! — внезапно раздался над ухом Надежды неповторимый голос Беовульфа, отчего она даже вздрогнула. — Мы тут за вас чары подымаем, а вас и нету!