— Со мною, кажется, стряслось то же, что и с Васей, — признался Митька. — Только не голоса, а видения. Они как бы стали вокруг меня, и я решил их сфотографировать. Но они так быстро исчезли…

— Ты хоть запомнил, что это были за видения? — спросил Вася.

Митька с сожалением покачал головой:

— То-то, что не запомнил. Запомнил только, что они были очень явственными, почти осязаемыми. Единственное, что мне запомнилось — это какое-то дерево, какие у нас не растут. Оно было рядом со мной, и когда я схватил фотоаппарат, то дотронулся до ветки, и ощутил ее прикосновение!

— Ну, когда проявишь пленку, тогда и узнаем — видение, или нет, — усмехнулась Люся.

Услышав такое, Надя подумала — уж не коллективный ли это гипноз в духе Каширского? И словно подтверждая ее опасения, раздалось утиное крякание — так Васятка давал знать, что появились Анна Сергеевна и Каширский. Чаликова внутренне напряглась, готовая ко всему.

— Знаете, а ведь и со мной тоже в этот миг было что-то не совсем обычное, — чуть помолчав, заговорила Люся. — Мне стало как-то очень легко и свободно, и я будто поднялась над собой, над этой полянкой, над речкой. Увидела вас, потом Генку с Машей, а потом просто куда-то улетела.

— А потом вернулась? — совершенно серьезно спросил Митька.

— Нет, улетела — и все, — так же серьезно ответила Люся.

— Постой-постой, но если ты улетела, то с кем же мы теперь разговариваем — не с тобой? — не то в шутку, не то всерьез допытывался Вася.

— Не знаю, — тихо ответила Люся. — Может, и не со мной.

— Ну, все ясно, — подытожил Митя. — Мы все трое с ума спятили.

— Пойти искупаться, что ли? — сам себя спросил Вася. И сам себе ответил: — А что, схожу.

Это решение удивило не только Митьку с Люсей, но и Чаликову: не только в детстве, и в более зрелом возрасте Дубов не любил воды, и даже под душ становился очень редко и неохотно. А уж искупаться в речке для него и вовсе было целым событием. Друзья с пониманием относились к этой маленькой странности, хотя порой и подшучивали, впрочем, весьма добродушно. Если уж Вася, уступая уговорам, все-таки входил в воду, то это было настоящее представление: сначала он щупал воду пальцами ноги, отдергивал, зябко ежился — словом, изображал тяжкие мучения. Потом все же заходил поглубже, пару раз нехотя окунался и стремглав выскакивал на берег.

Но сегодня все было иначе: к общему изумлению, Василий спокойно вошел в воду и, зайдя по пояс, поплыл, по-собачьи колотя руками и ногами по воде.

Проводив Васю задумчивым взором, Люся спросила у Митьки:

— Как ты думаешь, чем теперь Машка с Генкой занимаются?