— Скажите, боярин Андрей, отчего вы назвали Евдокию Даниловну Акулиной?

Боярин Андрей промолчал. Но потом все же заговорил как бы вне связи с предыдущим:

— Когда я ее увидел в первый раз, остолбенел: вылитая Евдокия Даниловна. И дело не во внешнем сходстве — душа у нее такая же чистая. А все это, оно в ней наносное, уверяю вас. Жизнь заставила.

— Она вам рассказывала о своей участи? — спросил Дубов.

— Нет. Да и зачем? И так все ясно, — вздохнул боярин Андрей. — Я ей, пока был на свободе, помогал, чем мог. Сколько раз предлагал устроить в приличный дом, на хорошую работу — а она отказывалась. Я, говорит, девка пропащая, одного хочу — подохнуть где-нибудь под забором… Скажите, Василий Николаич, там, — он кивнул в сторону окна, — там княгиня была, или…

— Ну конечно, княгиня, — твердо ответил Василий. — Вы ж сами слышали, что она сказала: я — княгиня Евдокия Даниловна, жена градоначальника.

— А где же тогда Акулина? — пристально глянул на Дубова боярин Андрей.

— Как где? Вестимо, в Бельской слободке, — совершенно серьезным голосом, но с хитрецой в глазах произнес Василий Николаевич. — Другое дело, ежели она исчезнет, или уже исчезла, так ее никто и не хватится…

Важная беседа оказалась прерванной шумным появлением князя Святославского и скоморохов, тащивших бочку с плескавшимися на донышке остатками вина. Раскрасневшееся лицо и сбившийся набок кафтан князя недвусмысленно говорили, что в качестве емкости для вина он использовал и самого себя.

— Ну, разопьем оставшееся! — громогласно предложил Святославский.

Василий украдкой глянул на часы — пора было отправлять бочку на пристань.

— Эх, была не была! — решился Дубов. — Разливайте!

Князь щедро разлил вино по чаркам. Друзья выпили, помолчали.

— Да, хорошее винцо, — сказал Василий с видом знатока, хотя вряд ли сумел бы отличить «Каберне» от «Киндзамараули». — К такому бы вину еще и хорошую закуску…

— Ах я болван! — хлопнул себя по лбу Святославский. — У нас же уха стынет!

И князь, прихватив с собой Антипа, отправился в сени, где остались котел и корзина. А вернувшись, они увидели, как Василий и боярин Андрей, установив закрытую бочку на подоконнике, живо обсуждают, как ее сбросить вниз, но так, чтобы она попала точно на телегу, а не на мостовую или, не дай Боже, на кого-нибудь из «Идущих вместе».

(Если бы князь Святославский был знаком с устным творчеством Ираклия Андронникова, то непременно вспомнил бы его яркий и образный рассказ, в котором Сергей Есенин точно так же высчитывал, в какой момент ему лучше всего сбросить из окна бочку с керосином, чтобы ненароком не пришибить двух старушек, движущихся по улице навстречу друг дружке).