Толпы молодых людей, один привлекательнее другого, стояли в очереди на подачу документов. И в нее пришлось вклиниться и маленькой москвичке, не очень-то и уверенной в своем выборе.

— Ваня, — одергивала стоявшего перед Юлей высокого блондина мама, — сдалась тебе эта Москва! Чем тебе в Минске-то не нравится? Тоже столица.

— Я уже сто раз говорил, — уверенно, не прошибешь, спорил с ней парень, — я хочу стать одним из опытнейших хакеров, а в Белоруссии не те перспективы.

— Хакер, — разочарованно прошептала под нос мать, — преступник, пират, как тебе не стыдно!

— Мама, ты ничего не понимаешь…

— Куда уж мне, простой заводской рабочей понять вашу шизу, — руки в боки, фыркнула женщина.

Но тут Юля не выдержала, ей надоел этот странный спор о выборе профессии, и она робко сказала тихим тонким голосом:

— А если он хочет работать в службе безопасности, как и я…

Глаза белорусского абитуриента встретились с испуганным взглядом черных глаз маленькой москвички. То круглое лицо, острый нос, впалые щеки, длинные бархатные ресницы… кажется, когда-то давно они уже встречались. Юля зажмурилась, нет, не может такого быть. Этот очаровательный блондин с голубыми, как у Иванушки-дурачка из сказки глазами не мог встретиться с ней чисто теоретически! Чтобы она да была знакома с каким-то приезжим! Она, выпускница элитной школы для девочек, дочь богатого родителя и этот выходец из рабочего класса! Глупости! Наверное, просто видела кого-то похожего в метро или магазине. Парень-то красивый.

— Девушка, — укорила ее мать юноши, высокая худосочная дама в ситцевом сарафане, — не навязывайте свое мнение окружающим. Ваня, пойдем на робототехнику…

— Я уже решил, мама, — парень не двигался с места.

Да уж, в отличие от Юли, такого ни одна агитаторша на финансовый менеджмент не уговорит. Как было бы замечательно, если б этот красавчик поступил в одну с ней группу. Девушка мечтательно закатила глаза, представляя, что охмурит этого паренька за милую душу и сделает его своим суженым.

Когда уставшие вахтеры закрыли проходные, во внутреннем дворе университета под памятником основателю осталась сидеть только черная кошка с янтарными глазами. Она, прислонившись к подножию, довольно урчала. И лишь когда сокол изящно приземлился на голову памятника, она пошевелилась и спрыгнула на мокрый после дождя асфальт.

— Папочка, мррр, — мяукнула кошка, — я обо всем позаботилась. Те, кого ОСЯ так тщательно уберегали от встречи друг с другом, будут учиться вместе. Я проконтролирую и приказ, и оценки за экзамены. А потом — дело техники. Несколько лет, и Сет обречен!