– Ничего. – Журналист задумался, подбирая слова потактичнее. – Юлька… Это… в общем, уже неактуально. По-моему.

Игорь сглотнул слюну.

– Актуально, Костик. Я недавно узнал, что… Короче, Юлька умерла.

– Когда? – ахнул его приятель.

– В прошлом году. Через два месяца после того, как дала мне отлуп. Я случайно узнал. Был на кладбище на поминальные дни и… наткнулся.

– Ну ты подумай! – выдавил Костя. – А что с ней?..

– Не знаю! – Голос Игоря напрягся. – Не у кого спросить. Но и это еще не все!

Техник потянулся за новой салфеткой, но жестяная салфетница оказалась пуста. Игорь перевел дыхание:

– Я… сам не знаю почему, но я стал звонить Светке. И оказалось…

– Нет, – быстро проговорил Костя.

– Да! Светка утонула через три месяца после того, как послала меня к черту.

Сделалось тихо. На барной стойке работал приемник, настроенный на шумную FM-станцию: некоторое время он бормотал, передавая привет всему пятнадцатому СПТУ, потом залился песней про «Позови меня с собой»; рядом, за неровным строем каштанов, сигналили машины на перекрестке, но над столом приятелей сгустилась такая тишина, что впору затыкать уши.

– Ну вы подумайте, какая связь? – пробормотал Костя себе под нос.

Техник потер лицо, безжалостно сминая его, словно гуттаперчевую маску.

– Вот так, – глухо вздохнул он. – Но и это…

– Еще не все?!

Игорь посмотрел в глаза другу и, за неимением салфеток, скомкал краешек клетчатой скатерти.

– Я решил жениться, Костя. У меня… в общем… Мы с Леной вчера подали заявление.

2

Костин отец еще недавно был главным прокурором города. Теперь Николай Григорьевич вышел на заслуженный отдых и почти полностью переселился на так называемую «дачу» в сорока минутах езды от центра.