– Эти стихи друг мой написал – штабс-капитан Вершинин. В батальоне нашем – Первом Офицерском – его стихи все любили.
Помолчал поручик, отступил зачем-то на шаг.
чекаПослушала стихи про войну красный боец Оксана Бондаренко, тоже на шаг отступила.
– Вот о чем ты сказать хотел, Андрей Владимирович? Тогда ответ выслушай: спасли мы Россию, и народ трудовой спасли – от таких, как ты! И жива она будет – без таких, как ты. И мириться нам с тобой не на чем!
– Не на чем, – кивнул поручик Дроздовского полка, ближе подходя. – Можно я тебя поцелую, Ксения?
– Нет, Андрюша! – вздохнула красный боец Бондаренко. – Не будешь ты, беляк, меня целовать. Я тебя сама поцелую…
– Знаешь, Андрюша, подумала я сейчас… Если мертвые наконец помирятся, может, и живым легче станет? Весь век, год за годом – кровь и кровь, вражда и вражда, страшнее, чем в Пекле!
– Может быть. Только как им… Только как нам помириться?
– Неспокий, – прошептала Оксана.
– Немирье, – перевел Андрей.
Пентакль встреч V
Пентакль встреч
V
Страшная М.
Страшная М.
1
В летнем кафе, где каждый столик пригвожден к асфальту ножкой линялого пляжного зонта, сидели два приятеля. Перед загорелым скучала недопитая чашка кофе. Перед бледным и нервным его собеседником возвышалось башенкой мороженое – ломтики фруктов торчали из тающей массы, словно обломки тонущего корабля.
Нервный говорил, то и дело вытирая руки салфеткой. Рядом уже лежала целая горка мятых, изувеченных салфетных трупов.