– Вот это, – полковник ткнул пальцем в дело, – над этим ты поработаешь. Не так как сейчас, а всерьез. Чтобы комар носа не подточил, ясно?

– Да, Игнат Семенович.

– Вот и займись. И еще… когда все это дерьмо закончится, я хочу объяснений. И не этой вот лабуды, а правды. Ясно? И не забудь, чтобы через полчаса у меня на столе лежал твой рапорт. С открытой датой.

Как и предсказывал Панарин, следующие несколько дней показались Буруну и Юшкову адом. Коллеги, которым через все это уже пришлось пройти, смотрели на Малдера и Скалли с ярко выраженным сочувствием – даже те, кто относился к Сергею без особого восторга. К проколам ребят с Петровки, 38, прокуратура относилась с энтузиазмом и старалась своего не упустить.

Были опрошены жители всех окрестных домов. Увы – или, точнее, слава богу, – безрезультатно. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Никто не засвидетельствовал, что в день убийства возле дома Верменичей останавливался милицейский автомобиль. И никто не описал трех странных гостей, нанесших визит хозяевам в эти утренние часы.

Обыск тоже не дал ничего существенного. Большое количество радиодеталей, в том числе сгоревших, вызвало некоторую заинтересованность экспертов, но, осмотрев обломки прибора в подвале дома, они сделали вывод, что хозяин, видимо, был бесталанным радиолюбителем. Схемы, собранные совершенно бездарно, могли только с успехом гореть, и ничего более.

Улик против капитана практически не было, если не считать отпечатков пальцев. Его рапорт о беседе, проведенной с Верменичем, хотя и вызывал некоторые сомнения, но, благодаря визе Панарина, все же обеспечил определенное прикрытие. Дополнительный вклад в алиби внес и некий Герман Игнатьевич Зобов, пенсионер, который сообщил, что какие-то люди и в самом деле приезжали к Верменичам несколько дней назад, и уверенно опознал в одном из посетителей Буруна. Точную дату сообщить не смог, поскольку «при его, пенсионной, жизни дни так похожи один на другой, что спутать их – дело нехитрое». Сергея допрашивали дважды, второй раз – с применением полиграфа. Как обычно, «могучая» техника показала типичный результат – ни то ни се. Ни подтверждения виновности, ни кристальной чистоты – ну а кто из оперов не имеет за душой каких-нибудь грешков? Хотя бы мелких и невинных.

Вполне ожидаемо помощь оказало и отсутствие Верменича, который тоже числился в подозреваемых, а его исчезновение лишь усугубляло подозрения. Пенсионер Зобов отметился и здесь – правда, он заявлял, что утренних гостей он не видел, зато категорично утверждал, что самого Ярослава Борисыча нет дома уже несколько дней. Поверили ему или нет, но Сергей всерьез опасался, что когда Ярослав все же вернется – а в том, что маг сумеет тем или иным способом отыскать дорогу назад, руководствуясь хотя бы беспокойством за Ольгу, Сергей не сомневался ни на мгновение – его может ждать целый букет неприятных сюрпризов.