– Господа, прошу прекратить препирательства, иначе я вынужден буду…

Трель мобильного телефона.

– Ваша честь, я могу ответить на звонок?

– Прошу вас, мистер Бельконе, но по возможности пусть разговор будет кратким.

Мистер Франческо Бельконе довольно улыбается, поднося к уху трубку радиотелефона. Даже здесь, в суде, никто не решается идти против его воли. Кроме этого молодого Эннинга, решившего, что сумеет одержать победу над ним, доном Бельконе… смешно. Если бы Эннинг имел хотя бы один шанс из ста, за его жизнь никто не дал бы и дайма. А так – пусть потешится. Ему это будет хорошим уроком.

По мере того как дон Бельконе слушает сообщение, его лицо меняет свое выражение, презрительная улыбка медленно сползает с губ. Он достает дорогой платок с вышитой в уголке монограммой, вытирает внезапно выступивший пот со лба. Затем медленно кладет трубку на стол.

– Я хотел бы сделать заявление, ваша честь.

– Прошу вас, мистер Бельконе…

Лицо судьи выражает недовольство, но и оно тщательно завуалировано. Мало найдется тех, кто посмеет что-то запретить всесильному дону Бельконе. И что с того, что действия корсиканца нарушают принятые правила? Он сам себе правила… и полученный накануне толстый конверт без обратного адреса, набитый стодолларовыми купюрами, лишнее тому подтверждение. О да, судья мог бы отказаться… но ведь дело не в деньгах. Дело в его жене, в его сыне, в его внуке. Кроме стопки долларов – весьма внушительной, дон Бельконе не страдает грехом скупости – в конверте лежат снимки. Много снимков. Судья понимает, что люди Бельконе знают каждый шаг и его, и его родственников. Стоит ему принять неверное решение…