– Ну что ж, Лучано, – сержант встал с кресла, в котором удобно устроился во время допроса, – я, пожалуй, узнал все, что хотел.

– Ты… ты не будешь убивать меня? – Голос Апульи сел до шепота.

– С чего ты взял? – удивленно вскинул брови Джерри.

– Ну, ты же обещал… – заторопился Лучано, – ты же обещал, что если я все скажу, то проживу дольше! Помнишь, сержант, ты ведь это сказал, да?

– Да, – не стал спорить Вирм. – И я не обманывал. Ты прожил дольше на… – он взглянул на часы, – на целых сорок минут. Мне кажется, это хороший срок. А теперь прощай. Увидишь на Страшном Суде Клариссу, не забудь попросить у нее прощения.

Вирм понимал, что его эскапада не может остаться незамеченной. Всего в устранении Клариссы участие принимали, помимо Лучано, еще двенадцать человек. Фэбээровцы оказались тертыми орешками, уложив троих нападавших. Одному, Гаэтано Вилече, помощь правосудия уже не требовалась. Двое других теперь отлеживались в одной из клиник, также принадлежавших Семье Бельконе. Туда Вирм наведался в первую очередь. Плевать на то, что парни получили по пуле – один маялся с простреленным легким, другому меткий выстрел охранника раздробил берцовую кость. Этим двоим он сделал лишь одну поблажку – пристрелил их сразу. Как собак. Остальным ожидать легкой смерти не стоило.

Другим повезло меньше. По большому счету можно было ограничиться простыми и эффективными решениями – пуля в лоб, и все. Не было необходимости дробить кости Лучано Апулья, он бы все сказал и так. Требовалось лишь правильно приказать… но сейчас Джерри не искал простых решений. При воспоминании о веснушчатом личике Клариссы ему трудно было проявлять милосердие. И все, чего он сейчас желал, – найти и покарать. Всех.

Увы… на то, чтобы найти остальных исполнителей, ушло драгоценное время. Мафия зашевелилась – огромный спрут, раскинувший ядовитые щупальца по всему Детройту, в движение приходил медленно, но и остановить его было практически невозможно. Среди полицейских немало было таких, кто давно уже мозолил глаза мафии, и о них аналитики Семьи знали многое. И теперь начали принимать меры…

Звонок застал его в тот момент, когда он вел душеспасительную беседу с одним из боевиков. Спасение души ни в коей мере не подразумевало спасение тела, и Джонни Неро уже это понял. Но все еще надеялся на чудо – именно в такие моменты человек начинает искренне верить в Бога и в чудеса, творимые волею его. Например, что сейчас двери распахнутся и придут хорошие парни, которые свернут шею этому выскочке-копу… а его вылечат, обязательно вылечат. В конце концов, раны не смертельные… а рука… ну, живут же люди… к тому же, быть может, несколько пальцев удастся сохранить.