– Что вы со мной сделали, Даттам. Мне тяжело…

Голос его прервался. Государь закрыл веки.

– Что это? – спросил Идасси.

– Всего лишь снотворное. Он будет спать до ночи и проснется спокойным и отдохнувшим. Слышите, молодой варвар, до ночи! Это все время, которое у вас осталось и которое я вам могу дать.

И Даттам, повернувшись, быстрыми шагами вышел из спальни.

Когда через пять минут Идасси спускался по лестнице государева павильона, он заметил во дворе начальника стражи Аверия. Тот топтался на месте, видимо обдумывая предстоящий разговор с государем. «Она послала его все рассказать Инану, – мелькнуло в голове Идасси. – Даттам прав!»

* * *

Через час Идасси, в синей залатанной куртке и деревянных башмаках, проскользнул в потайную дверь усадьбы Даттама. Колдун встретил его немедля, взял за руку и провел в дальние покои, где их никто не мог потревожить. Там Даттам достал из ящика стола два мешочка. В одном мешочке был порошок, в другом – белые неровные шарики. Даттам положил белый шарик в блюдце с молоком и, извинившись, отошел на минуту. Когда Даттам вернулся, у него в руках была клетка с красивой домашней кошкой. Кошка была видимо голодна, и для голода-то ее и держали в клетке.

Даттам вынул кошку из клетки, погладил ее по шерстке и поставил на стол. Зверек немедленно кинулся к блюдечку с молоком. Кошка сделала два или три глотка, потом зевнула, свернулась рядом с блюдечком в клубочек и прикрыла носик лапкой.

– Она спит! – сказал Идасси.

– Нет, она умирает, – ответил Даттам. – Она будет спать три часа и, не проснувшись, умрет. А человек, которому дали этот яд, спит десять часов и, не проснувшись, умирает, и, клянусь девятью богами, никто не может отличить его сон от настоящего и его смерть от естественной.

Даттам выбрал еще одну горошину и, опустив ее в коробочку, вложил коробочку в руку Идасси.

– Сегодня ночью ты будешь пить с государыней вино, – сказал Даттам, – тебе достаточно положить в кувшин эту горошину, – Касия никогда больше не проснется, и никто не сможет обвинить тебя в ее смерти.

– Но я вряд ли смогу положить яд ей в чашку, – возразил Идасси, – а если я положу его в кувшин, мне тоже придется пить это вино.

– В этом-то все и дело, – отвечал Даттам.

– Но я вовсе не хочу умирать за то, чтобы твой храм жил и чтобы твои кожаные деньги продолжали обманывать людей!

Тогда Даттам бросил еще одну белую горошину в стоявший перед ним кувшин с водой. После этого он высыпал немного порошка из другого мешочка в свой стакан, размешал порошок и выпил.

А затем спокойно долил воды из кувшина, в который самолично положил яд. Идасси расширившимися глазами следил за ним, – но колдун выпил воду и не умер, а только улыбнулся Идасси.