Если она хотела заставить меня почувствовать себя последней мразью, то преуспела.

Когда Паулина втолкнула меня в отведенную мне комнату, велев дожидаться слуг с водой и чистой одеждой, я спросил:

— И что же, ты больше не считаешь ее проклятой ведьмой?

Паулина посмотрела на меня как-то странно.

— Считаю, — вполголоса ответила она. — И… это еще хуже, Эван.

Куда уж хуже, подумал я, когда за ней закрылась дверь.

ГЛАВА 34

ГЛАВА 34

Темно и холодно; и, наверное, было бы страшно, если бы на его месте оказался кто-то другой. Джевген… или кто-то другой.

— Что же это такое?

Тонкие пальцы проводят по голой окровавленной женщине, размазывают и без того уже неузнаваемое лицо. Не дрожат.

— Статуя на могиле Ласкании Беллы уже второй месяц плачет солью. Ржавый Рыцарь и Стальная Дева не возвращаются и не оставляют никаких следов. И эти рисунки…

Эта мертвая, кровоточащая голая женщина, вышедшая из-под пальцев Проводника — недостаточная жертва, но… пусть она будет просто жертвой случайной. Пусть, так лучше… не страшно и… угоднее Демону, может быть?

— Безымянный, что же это? Я так нуждаюсь в твоем… совете…

Тонкие пальцы развозят смешанную с грифелем кровь, снова и снова, по кругу, там, где сердце случайной жертвы… случайной, ненужной… или нужной?

— Это знак, Безымянный? Ты хочешь ее крови? Или…

Пальцы вздрагивают: нет. Нет…

— Или это не ты… это ОН?

Кусок мертвого камня на алтаре тупо смотрит в пол. Или лжет, или не знает, что ответить.