— Линнетт, где Грей? — спокойно спросил я.

Линнетт вздрогнула и вдруг превратилась в ту робкую, услужливую девочку, которая подливала мне вино две тысячи лет назад и которая отличалась от других только тем, что очень неплохо стреляла на больших расстояниях. Сейчас арбалета при ней не было. Но глаза на минуту стали теми же.

— Грей возле Парадиса, — покорно ответила она. — Ближе к центру. В последние месяцы Зеленые стали стягиваться на запад, тут одни недобитки остались.

— Ясно. А вы когда думаете стягиваться на запад? — Она закусила губу, моргнула, отвела взгляд. Так, ну, что еще за сюрпризы?

— Надо Роланда спросить, — наконец ответила она.

Вокруг нас сновали люди — группа как раз разбивала временный лагерь. Место хорошее: вроде бы глушь, но, если ломануться через короткий отрезок чащи, можно быстро выйти к дороге. Конный там не пройдет, а по деревьям пробраться не так уж трудно. Белкой быть лучше, чем волком. Поляна могла вместить человек двадцать, столько их тут и было, и ни одного знакомого лица. Только Линнетт — и еще парень по имени Серч, который меня узнал, когда я аккуратно наводил справки о партизанах в ближайшем городе. Помнится, ситуация тогда до того напоминала случай в степи, что подобная параллель мне совсем не понравилась. Впрочем, тут мне бояться нечего. Я ведь возвратился домой. Да?

Но это второе совпадение меня уже по-настоящему обеспокоило.

— Роланд? — повторил я. — Здесь?

— Здесь, — кивнула Линнетт, и в ее глазах снова появилась сталь. — Недавно. Но он очень вовремя подоспел. Когда Грей уехал в Парадис, командовала Арлетт, а после ее смерти…

— Арлетт умерла, — сказал я. Это было бестактно, но иначе я не смог бы в это поверить. Я почему-то не верил, что они тоже могут умереть. Что они умеют умирать. Ребята, со мной же вы никогда не умирали.

Линнетт сухо кивнула, ничего не сказав, и я подумал: а так ли давно она изменилась? Может быть, ей просто пришлось. Может, у нее просто не было выбора. Разве он есть хоть у кого-нибудь из нас?

— Ну, что ж, раз Роланд здесь, мне не помешает его увидеть, — обреченно сказал я и вздрогнул, когда Йевелин вдруг тронула меня за ладонь. Просто прикоснулась — одними пальцами, и меня обожгло этим прикосновением. Я круто обернулся к ней, но ее лицо оставалось всё так же снисходительно-любезным.

«Йев, а каким было мое лицо, когда ты вошла в комнату сэра Робера и увидела меня?»

— Да, конечно, — сказала Линнетт. Почти равнодушно.

Мы шли по строящемуся лагерю, и никто не обращал на нас внимания. Ребята работали быстро и слаженно, побросав оружие в кучу посреди поляны. Человека к этой куче почему-то не приставили. Эх, Роланд, неужели жизнь тебя ничему не научила? Несколько раз на нас с Йевелин бросали заинтересованные взгляды, но на мне они дольше мгновения не задерживались, а на Йевелин мужчины посматривали так, как я сам смотрел на нее, увидев впервые. Я для них интереса не представлял. Я не знал их, а они не знали меня. Этот Серч оказался не из болтливых. А может, ему просто было велено молчать…