Веки Урсина уже потяжелели, а зрачки расширились. Напряжение постепенно покидало его тело, плечи повисли, голова опустилась на грудь. По всем признакам мераша действовала на Урсина усыпляюще, как на обычных людей, и он не выказывал ни одного из признаков, свойственных Дерини.

— Урсин, — повторил Джаван. — Что ты чувствуешь?

— Голова… кружится, сир, — задыхаясь, выдавил Урсин в ответ. — Спать хочется… — а затем, словно помимо воли прошептал. — Боже правый, сколько же еще…

Он закрыл лицо рукой, и Джаван на миг утешающим жестом положил руку ему на плечо. Затем обернулся на свою свиту и вновь посмотрел на Хьюберта.

— Ладно, именно этого я и ожидал, — заявил он. — А теперь пора решить вопрос с его семейством. Урсин, твоя жена обычный человек, не так ли?

Урсин непонимающе вскинул голову, затем с трудом кивнул.

— А сын?

Он пристально наблюдал за Урсином, ибо помнил слова Тависа о том, что человек этот «неудавшийся Целитель». Джаван не знал толком, что это означает, но уж конечно, Урсин получил достаточно хорошее образование и вполне способен был определить, является ли его сын Дерини. Джаван меньше всего хотел бы подвергать малыша этому испытанию, однако Хьюберт с Полином никогда не пошли бы ему навстречу, если бы не вызнали наверняка все, что касалось ребенка.

— Как зовут твоего сына, Урсин? — спросил он негромко.

Даже хотя разум его был затуманен наркотиком, Урсин, как видно, догадывался, к чему ведет разговор… И сознавал, что никак не сможет предотвратить того, что должно было случиться.

— Его зовут К… Карролан, сир, — с трудом прошептал Урсин. — Его назвали в честь деда.

— Так он Дерини или нет? — спросил Джаван. — Урсин, я знаю, что ты получил хорошее образование. Я уверен, что прежде ты старался не отвечать на этот вопрос, чтобы его защитить. Но я должен знать наверняка. Если отец Лиор даст мальчику мерашу, то будет ли он реагировать как Дерини?

Голова Урсина бессильно повисла, плечи опустились, и затем он медленно кивнул. Он был уверен, что новый король предал его, и мысль эта лишила его последних попыток к сопротивлению.

— Он был совсем… младенцем, когда… когда я в последний раз виделся с ним, сир. Но все признаки были налицо, я ведь должен был стать Целителем, Но… изменил своему дару. Я оказался не в состоянии сосредоточить силу. Я… надеялся, что сыну это удастся. Но теперь сожалею о том, что он вообще унаследовал мою магию.

И он разрыдался от печали и страха, так что Джавану пришлось напрячься, чтобы расслышать его следующие слова.

— Не знаю, какой Дерини бы из него вышел, — пробормотал Урсин. — Но теперь… — Он вздохнул, с трудом борясь со сном. — А теперь я, вообще, сомневаюсь, что ему позволят дожить хотя бы до совершеннолетия…