Чем дальше от ворот уходили друзья, тем меньше людей попадалось им навстречу.

По длинной широкой аллее, когда-то густой, а теперь изрядно прореженной, они проследовали до утоптанной площадки, огороженной железными прутьями. Это было место, где разгружались скорбные обозы; место, за невысокой оградой которого начинались могилы.

Никто – даже сам Король – не имел права без особого разрешения Стража ступать на святую землю Кладбища. Лишь собирателям душ позволялось перейти запретную линию – на один-единственный шаг.

«Не топчите могилы…», – наказывал Страж своим редким гостям.

И целая армия – армия Короля – следила за тем, чтоб никто не нарушал это правило…

– Дальше пойдем пешком, – сказал Огерт и взял костыли.

Гиз спрыгнул с телеги, подогнал ее вплотную к ограде, привязал вожжи к металлическим прутьям, потом снова забрался в повозку, помог друзьям подняться.

Нелти, встав на ноги, вдруг сильно покачнулась, схватилась за плечо охотника, замерла, тяжело дыша.

– Что с тобой, сестра? – обеспокоено спросил Гиз.

– Души тянут, – негромко ответила Нелти. – Могилы рядом.

– Сможешь сама идти?

– Конечно… Только соберусь…

Они мокли под дождем. А по ту сторону ограды не упало ни капли. Ветер шевелил высокую траву, гнал зеленые волны по холмистой равнине Кладбища, и словно искры мелькали в волнующейся изумрудной массе всполохи цветов: разных, не похожих друг на друга ни формой, ни размерами, ни окраской.

Нигде больше не росли такие цветы. Лишь здесь – на земле, напоенной душами умерших…

– Я готова, – сказала Нелти.

– Первой переберешься ты, – предложил Гиз. – Потом я подсажу Огерта, а ты с той стороны поможешь ему спуститься.

– Может, как-нибудь сумеем перетащить Бала? – спросил некромант.

– Лучше этого не делать, – ответил Гиз. – Вспомни, как Страж относится к своим цветам. Он их всех наперечет знает. А если твой ишак их помнет или, того хуже, сожрет?

– Помнишь день, когда я принесла домой букет? – сказала Нелти. – Тогда он едва нас не выгнал.

– Ладно, – согласился Огерт. – Пойду на костылях…