43

43

Гиз вынес Нелти на плече. Женщина была связана по рукам и ногам, охотник крепко ее держал, но она все сопротивлялась: дергалась, пыталась кусаться, ругалась.

Кхутул пришел в себя.

А молчаливый, не отзывающийся на проклятья и угрозы Гиз тащил его упрямо, и за ними, подвывая, бежала взъерошенная Усь и ковылял, волоча мертвую ногу, хмурый Огерт.

Они остановились за домом, за кустом сирени и ульями.

Гиз, наклонившись, осторожно положил связанную Нелти на ближайший могильный бугор.

– Что ты делаешь, малыш? – хрипел, щерясь, Кхутул. – Неужели собрался убить свою подружку? Думаешь так расправиться со мной? А кто остановит мертвяков? Ты что ли?..

– Я не могу, – сказал Гиз и отступил.

– Мы должны, – неуверенно сказал Огерт и шагнул вперед. – Она сама этого хотела.

– Не могу, – помотал головой охотник. – Мне страшно. – Голос его дрожал.

– Тебе не привыкать переступать через страх.

– Это не то. Не то, что было раньше… – Гиз отступил еще на шаг. – Все мои прежние страхи – ничто… А вот это – настоящий кошмар…

– Посмотри на нее, – Огерт вытащил тесак. – Это уже не наша сестра. Это Кхутул… – Он уговаривал не только Гиза. Он уговаривал и себя. – Помнишь его? Это он лишил ее зрения, а меня ноги. Это его мы однажды уже убивали. Помнишь?

– Но она где-то там, в своем теле.

– А он прямо здесь. Тот, кто проклял меня и сделал калекой. Тот, кто лишил нас родителей и выгнал из дома. Он водил нас по миру, словно послушных мертвяков и отнимал у нас память! Он сделал нас предателями!

– А она – наша сестра.

– Она уже принесла себя в жертву. Она сделала свое дело, сделала то, что кроме нее не мог сделать никто. Теперь наша очередь. Теперь мы должны прикончить Кхутула… – Огерт встал возле Нелти.

Она кричала.

Поднявшись на колени, она билась, извивалась, тужилась, пытаясь разорвать путы. На шее и лбу вспухли вены, белые глаза лезли из орбит, на посиневших губах пузырилась слюна.