Прямой, узкий аквилонский клинок с гардой в виде причудливо сплетенных ветвей скрестился с широким шемским мечом, тяжелым, слегка изогнутым и расширявшимся на конце. Маэль удачно отбил несколько первых, самых яростных ударов, вынудил противника развернуться лицом к заглядывающему через остроконечные крыши солнцу, и заплясал по вытершимся камешкам карташенской мостовой. Он не хотел убивать шемита – его смерть никому не требовалась, а вот живой Фарес мог рассказать много прелюбопытных вещей.

Спустя несколько мгновений Монброн решил, что поторопился с нападением, и вообще эта мысль была не самой удачной. Тут уже стоит задуматься, как уцелеть самому, а не как расправиться с противником, сохранив ему жизнь. Переулок, видимо, и в мирные дни был уединенным, а сейчас, когда все жители попрятались по домам, остается рассчитывать только на себя. Вряд ли здесь появятся люди Конана – им своих забот хватает…

«Опять вляпался, – уныло поздравил себя Маэль, отступая вниз по улице и едва не поскальзываясь на камнях. За мельканием звенящих клинков он отчетливо различал лицо своего противника, сузившиеся зрачки и оскаленные зубы, казавшиеся на фоне черной бороды ослепительно-белыми. – Ради чего я, собственно, дерусь?

Ради незнакомого города, в котором никогда не жил и никогда не буду жить?

Ради прекрасной и грустной женщины, которая никогда мне не улыбнется ласковей, чем того требуют правила приличия?

Или… или есть иные причины?

Ради традиций своей семьи и своего рода? Хорошо, признаю, что времена драконов безвозвратно ушли, но чем этот Фарес лучше чудовища? Только тем, что он относится к роду людей? По сравнению с Геллиром подлинным монстром выглядит именно он, а не крылатый ящер!

Ради брошенной на ходу мимолетной похвалы неразговорчивого корсарского капитана, которого я вижу первый и, возможно, последний раз в жизни?

…Или ради того, чтобы огромное золотистое существо, прожившее на свете не одну тысячу лет, возможно, видевшее закат и расцвет великих королевств прошлого, и однажды жестоко оскорбленное моим предком, хоть чуть-чуть, но сменило мнение о людях к лучшему?

Ради чего?

Какая, в сущности, разница? Ты защищаешь этот чужой тебе город, и живущих в нем людей, что куда нужнее, чем гоняться за драконами!

Рыцарь я или нет, в конце-то концов?..»

Монброн встряхнул головой, точно конь, отгоняющий навязчивую муху, и с неразборчивым, но яростным воплем бросился в атаку. Шемит, уже считавший свою победу делом решенным, от неожиданности попятился и позволил прижать себя к стене дома. Последовал каскад головокружительно-стремительных обменов выпадами и ударами, едва не лишивший Маэля оружия. Непривычный изогнутый клинок противника то и дело рыбкой нырял вниз, норовя кончиком зацепить эсток за переплетения гарды. Дважды Монброн успевал вовремя отдернуть меч, в третий раз замешкался, судорожно рванул эсток на себя, услышал лязг скачущего по камням железа…