Додумать Монброн не успел. Неподвижно замерший Эван вдруг шагнул вперед и с ним что-то произошло. Маэль не мог подобрать другого слова, кроме ничего толком не означающего «произошло». Не было ни вспышки ослепительного света, ни молнии с ясного неба, ни разверзшейся земли и клубов зеленоватого едкого дыма.

Просто там, где миг назад стоял невысокий темноволосый парень, упрямо наклонивший голову и стиснувший кулаки, теперь переливалась золотисто-коричневая чешуя, шуршали огромные кожистые крылья и сияли злым золотым огнем узкие глаза. Длинный хвост, свернувшийся в кольцо, медленно разворачивался, щелкая клешней на конце. Левое крыло безжизненно висело, как и рука у исчезнувшего человека.

Монброн сел. Ноги бесповоротно отказались его держать, и он шлепнулся прямиком на жесткие булыжники, торчавшие из давно не чиненной мостовой. Глаза упрямо стремились вылезти из орбит, а рот жадно глотал ставший колючим и шершавым воздух.

Агнесса слабо вскрикнула. Побелевший Фарес попятился, но девушку не выпустил. Кто-то из его людей истошно заорал и бросился бежать вверх по улице, не разбирая дороги.

– Отпусти ее, – велел Геллир. Из пасти дракона вместе со словами вырывались багровые лепестки огня. – Отпусти и можешь уходить.

– Э-э… – невразумительно ответил шемит, переминаясь с ноги на ногу. Его спутники, не колеблясь, приняли верное решение – один за другим они незаметно исчезли в проулках между домами. Осталось около десятка – то ли самых преданных, то ли наиболее глупых. Кое-кто из них держал заряженные арбалеты, но, казалось, не знал, что с ними делать.

– Отпусти, – от голоса ящера, казалось, сейчас начнут рушиться окрестные дома. Фарес, поколебавшись, слегка подтолкнул донну Вальехо в спину. Девушка нерешительно шагнула вперед, к наклонившему рогатую голову зверю, и тут шемит совершил самую большую ошибку в своей жизни.

Маэль затруднялся сказать, зачем Фарес так поступил. Скорее всего, просто не мог смириться с тем, что уйдет полностью побежденным, да еще и ограбленным подчистую – он ведь расплатился с господином губернатором за предоставленную возможность побега.

– Стреляйте в него, стреляйте! – с этим криком шемит метнул в осторожно шедшую по переулку Агнессу все еще сжимаемый в руке кинжал. Девушка то ли ожидала подобного, то ли просто из природной осторожности шарахнулась в сторону, так что лезвие на излете распороло подол ее красного платья.

Фарес мог бы гордиться своей командой – они выполнили его последний приказ. Взмывшие стрелы застучали по чешуе Геллира, некоторые безвредно отскочили, некоторые, более удачливые, застряли. Дракон оглушительно и яростно взревел (оглушительно в самом прямом смысле этого слова – у Маэля снова заложило уши). В следующий миг ящер слегка приподнялся на передних лапах, став похожим на геральдического дракона с какого-нибудь герба, и гибко изогнулся, расправив кожистые крылья. Из его распахнувшейся пасти вылетела даже не струя, а узкий жгут намертво переплетшихся между собой огненных нитей. Монброн никогда не видел и не слышал, чтобы драконы проделывали нечто подобное. Пламенный бич переливался всеми цветами от ослепительно-белого до багрово-черного. Он вихрем пронесся вдоль улицы, выжигая все живое на своем пути и оставляя на стенах домов дымно-угольные следы копоти.