Так или иначе, но живой и выглядевший вполне невредимым капитан «Вестрела» вовсю распоряжался, а возле него стояла и взирала на происходящее госпожа Вальехо. В отношении нее обыватели не сомневались: слишком многие присутствовали на церемонии несостоявшейся казни и видели похищение первой красавицы города от начала до конца. Однако якобы похищенная донна Агнесса как ни в чем не бывало прогуливалась по причалу в обществе Ди Блайи и рыжей собаки, наблюдая за суетой в гавани.

Третий человек, чье исчезновение наделало много шума в городе – Эван из Бальи по прозвищу Плоскомордый – так и не появился. Хотя в гавани уже гулял шепоток о том, что глава Прибрежного союза не такой дурак, чтобы дать себя запросто повесить и наверняка готовит своим обидчикам достойную месть.

Весть о явлении корсарского капитана и губернаторской племянницы вскоре настойчиво постучалась в двери Дома на холме. Дон Карбальо, немедля раздумавший покидать сей мир, решил сделать хорошую мину при плохой игре, и в сопровождении пестрого роя свиты примчался в гавань.

Беседу Конана, Агнессы и ее достопочтенного дядюшки Маэль предпочел слушать издалека, опасаясь снова оглохнуть и окончательно потерять уважение к карташенскому дворянству. Впрочем, разговор не заслуживал названия «беседы». Он больше походил на ожесточенную торговлю в разгар базарного дня, слегка украшенную зингарской надменностью и приправленную варварским упрямством. Откровенно любовавшийся на это представление Раэн заметил:

– Потомок, смотри и учись, как нужно взимать семейные долги. Милейшая донна Агнесса не упустит ни единой мелочи…

В этот момент раздался полный неподдельной скорби голос дона Карбальо:

– Ты не сделаешь этого!

– Сделаю и не далее, как завтра утром, – холодно ответила госпожа графиня. – Мало того, ты даже не сможешь мне помешать. Отныне мы равны по положению, а если ты, дядюшка, не позабыл, у меня есть полное право распоряжаться своей рукой и состоянием вне зависимости от твоего решения.

– Браво, браво, – Раэн негромко похлопал в ладоши. – Видишь, я был прав! Прекрасная Агнесса и ее друг отлично воспользовались твоим подарком.

– Вот именно, что воспользовались, – уныло согласился Маэль. Он подозревал, что полный неподдельной благодарности взгляд донны Вальехо будет преследовать его до конца жизни. А ведь он напрочь позабыл о давней привилегии семейства Монбронов и даже не подозревал, что ее можно будет когда-нибудь применить на деле. Что ж, госпожа графиня завтра объявит о своей помолвке с человеком, который отныне имеет законное основание прибавлять к своему имени приставку, означающую благородное происхождение. Собственно, Маэль не жалел о сделанном. Ему просто было немного обидно, что донна Агнесса предпочла кого-то другого. Но с какой стати ей менять решение? Эвана она знала с детства, а его, Маэля, видела впервые. К тому же он был иноземцем и чужим в ее городе.