– Мори, Эйрик, думаю, это вам пригодится, – из мешка явились тяжелый перстень и украшенный драгоценностями лошадиный череп. Гигант немедля сгреб кольцо, казавшееся в его лапище игрушечным, и загрохотал:

– А я-то думаю, куда оно подевалось! И там ищу, и там – нету, как сквозь землю провалилось! Ну, думаю, опять кому-нибудь в погребальный курган сунули, жди теперь, пока отыщут! Альс, я твой должник!

– Спасибо, – негромко сказала Мори, обеими руками ласково поглаживая желтую кость былой лошадиной головы. – Мне ее очень недоставало.

– Только очередной конец света не устраивай, а? – жалобно (и вполне искренне) попросил Кайлиени.

Морригейн-Разрушительница, кою в Полуночных переделах именуют еще Королевой Мертвых, загадочно улыбнулась. Синие глазища, холодные, как вечный лед на вершине Бен Морга, Скалы Гигантов, на мгновение потеплели.

– Клелия, держи, – на свет явилось серебряное зеркальце в оправе черного дерева. Диа Лаурин немедленно заглянула в него и облегченно перевела дух, словно опасалась встретиться взглядом с кем-то иным.

Тусклые огоньки, горевшие между разлохмаченными тряпками, скрывавшими от сторонних взглядов физиономию Ловца Загадок, стали чуть ярче – из недр казавшегося бездонным мешка Обманщика вынырнул толстенный фолиант, перехваченный застежками в виде сомкнутых человеческих рук. Аластор протянул его было владельцу… и внезапно отдернул, прижав к себе.

– Ничего не могу поделать, – упрямо сказал он. – Это мой единственный шанс. Я должен попытаться. Леук, в безграничной мудрости своей ты наверняка знаешь, что я хочу получить. Может твой господин дать мне это – в обмен на Книгу?

– А если он откажется? – скрипнуло из-под лохмотьев.

– Тогда я по совершенной случайности опять потеряю ее в мире, – заявил Альс. – Леук, ну сделай одолжение, спроси!

Мумия неподвижно застыла в кресле, словно прямиком перенесенном сюда из величественных гробниц Луксура Стигийского. Вокруг Охотника за Тайнами, представлявшего в Собрании великого и равнодушного владыку Серых Равнин, закружились песчаные смерчики. Сидевшим за столом стало слегка не по себе – даже не ведавшим страха Ар-Гийяду и Эйрику, Отцу Героев.

– Нет, – наконец изрек Леук, и в его шелестящем голосе прозвучало нечто вроде сочувствия. – Господин Судья не может выполнить твоей просьбы. Судьба женщины, о которой ты просишь, занесена на страницы Скрижали и под ней подведена черта окончательного расчета. Ее душа окончила свой нынешний путь и ожидает перерождения, – он подумал и добавил уже от собственного имени: – Мне очень жаль. Правда жаль, Кайлиени. Но ты знаешь закон. Умершее – мертво.