Он тряхнул головой, отрывая себя от смертельных страхов, и опять погнал Уртреда вперед. Внизу плавало безграничное серое облако, а они карабкались по изгибу моста вверх, похожие на скалолазов на крутом склоне горы, ноги тонули в туманной пене. Они могли идти дни, часы или минуты, время здесь ничего не значило.

Тем не менее, после того, как прошло неизвестно сколько времени, они увидели фигуру, приближающуюся к ним, темное пятно на сером колеблющемся тумане моста. Вскоре они разглядели ее во всех подробностях. Сгорбленные плечи когда-то высокого человека, низко повешенная изящная белокурая голова, потрепанные доспехи Легиона Огня. Оба живых остановились и ждали, пока призрак подойдет к ним. Он остановился в нескольких шагах от них и поднял голову. Они увидели, что половина головы разбита, совсем свежая рана, протянувшаяся от правого глаза до подбородка, глаза нет, кровь льется на плащ и дождем падает в туман под ногами.

— Двойник, — прошипел Фаран, отступая назад и направляя алебарду на страшную фигуру.

Призрак как будто услышал его и тряхнул головой с такой силой, что капли крови окрасили туман перед ним в розовый цвет. Он заговорил, еле слышным шепотом.

— Нет, Фаран Гатон, это я, настоящий Джайал. И я иду по мосту вздохов, который объединяет Тени и Мир Смертных. — Он еле заметно шевельнул рукой. — Я уже шел здесь, когда Манихей коснулся меня Жезлом и вернул обратно в то, что глупые люди называют жизнью, а для меня было пыткой.

— Здесь я в первый раз увидел брата, он летел ко мне навстречу так же быстро, как я к нему, здесь наши души соединились, а потом разделились, опять. А потом мы полетели, разными путями, в изменившиеся тела. Сейчас все возвращается обратно. Мое тело гниет там, где оно должно было умереть семь лет назад: на поле Тралла, вместе с костями моих товарищей. А Двойник лежит вон там, в Сером Дворце. Чума убила его, как я и хотел. Смерть освободила меня. Освободила и от тебя, и от проклятия.

Уртред повесил голову. Джайал повернулся к нему. — Не жалей меня, дружище. Подумай о тех, кому ты еще можешь помочь. Таласса еще жива, но чума проникла и в нее. — Он повернулся к Фарану. — Хдар в ее крови, и еще в тысячах сердец, которые ты освободил в шахтах. Да будет проклята твоя душа.

— Она уже давно проклята, Иллгилл. Дальше некуда, — насмешливо сказал Фаран, угрожая духу алебардой, но Джайал на обратил на внимание на острое лезвие и опять поглядел своим единственным глазом на жреца.

— Ей осталось совсем мало времени. Она ждет тебя в Сером Дворце. Торопись. Она растеряна и смущена: свет земли погас, она потерпела поражение. И может стать еще хуже, ведь ты пошел вслед за ней и теперь будешь проклят, как и она.