Конал издал горловой смешок, опустился на одно колено рядом с ней и запустил руку в волосы, притягивая за голову, чтобы страстно поцеловать ее, тогда как другая рука проскользнула ей под халат.

— Ну, тогда давай поворочаемся вместе, любовь моя, — прошептал он, прерывая поцелуй, а затем опуская ее на шкуры перед очагом. — Это наша брачная ночь. Первый раз был для моего удовольствия. Второй будет для твоего. Ляг, Росана, и дай мне показать, что может сделать король для своей королевы.

На фоне огня он виднелся лишь силуэтом, черные волосы спутались, ореолом окружая лицо. Росана могла почти поверить, что это — тот самый король, которого она оплакивает, и позволила себе снова уйти в свои грезы. Ее тело верило в ложь, даже если в это не верило сердце, и телу еще больше понравилось то, что Конал делал с ним на сей раз, в конце концов приведя ее к пику наслаждения и забытью.

* * *

Сексуальное напряжение в ремутской спальне эхом отдалось в пещере, расположенной в недрах горы, далеко на северо-востоке. Там Келсон беспокойно грезил, погрузившись в бессознательное состояние от долгого вдыхания испарений.

За прошедшие часы он растратил много ментальных и душевных сил, общаясь с призраком святого Камбера. Но теперь его тело, лишь недавно обретшее физическое здоровье после долгих недель слабости и недомогания, пало жертвой самых изначальных потребностей.

Он мечтал о Росане. Он видел ее такой, какой запомнил с той ночи в саду, перед отъездом из Ремута. Это воспоминание усиливалось теперешним желанием. Келсон видел, как какой-то священнослужитель в черной рясе благословил их союз, а затем ушел. Король снова упивался ее поцелуями и снова чувствовал желание, которое Росана возбуждала в его крови. Только на этот раз он не дал ей вырваться из объятий, когда развязал платье спереди и спрятал лицо между ее грудей. И на этот раз она не пыталась остановить его.

Лежа на спине в приятно пахнущей траве, теплой и возбуждающей, он ощутил затвердение в паху. Дело происходило не сейчас, ранней весной, а летом. Почти в благоговении он наблюдал за тем, как Росана стоит над ним, с распущенными волосами, поблескивающими в лунном свете, медленно развязывая свой лиф. Потом ее одеяние упало серебристо-голубой массой вокруг ее ног. Лунный свет за спиной выделял ее стройный силуэт, небольшие смотрящие вверх твердые груди, которые отчетливо выпирали под нижней рубашкой, когда она потянула за тесемку у шеи, а затем позволила ей соскользнуть с плеч. И та с шелестом опустилась на платье у ног.

Он вздохнул, видя, как она, обнаженная, сделала шаг, оставив позади снятую одежду. Ее красота заставила его почувствовать боль желания. Она встала на колени рядом с ним, легкий ветерок приподнял ее волосы, и часть черных прядей упала ему на грудь и живот. Его зрение помутилось, когда она вела его к экстазу. Наслаждение взорвалось каскадом огня и пламени, и сила его не уменьшалась, а росла, по мере того как он переходил на все более высокие уровни удовольствия. Росана двигалась вместе с ним и уводила его все выше и выше. Он застонал, когда она привела его к освобождению, сила которого едва не заставила его потерять сознание.