Опять до моего сознания доносится эхо непонятного заклинания. И это определенно что-то другое. На сей раз таинственная магия смуглых соединяется с невероятной природой посоха. Заклятие гвардейца накрывает разумы людей, а амулет касается каждого тоненькой нитью Силы.

Но для чего? Ведь легионеры уже и так подчинены…

Внезапно все как один солдаты падают и дико, страшно, как в предсмертной агонии, начинают кричать. Двое из них слишком близко к огню – перестав себя контролировать, они падают в пламя.

Остальные тем же временем умолкают, но продолжают неистово биться на земле. Даже ударяясь головой о камни, они не останавливаются, как будто внешняя боль перестает быть для них чем-то значимым. Они целиком и полностью погружаются в то, что разрывает их изнутри.

Один из легионеров извивается метрах в десяти от меня. Одежда его успела превратиться в лохмотья, а лицо перестало казаться человеческим. Кожа в нескольких местах прорвалась, белки глаз изрезаны красными полосами, губы ссохлись, обнажив изменяющиеся зубы. Фигурку мужчины, поначалу едва ли не тщедушную, начинает раздувать – рывками. Раз – и в размерах увеличивается бедро, два – вздувается бицепс, три – трещит и рвется нижнее белье, когда за одну секунду правая ягодица разрастается в десятки раз. В течение каких-нибудь двух-трех минут каждая мышца легионера претерпевает кардинальные изменения.

В моем сознании человек опутан тонкими нитями магического узора. Заклятие кьегха мощными волнами закачивает в него Силу, забирая ее прямо из мира.

И более того. Передо мной уже не человек, а монстр. Трех метров ростом, со вздутыми мускулами, твердыми как сталь – в буквальном смысле: сквозь некоторые мышцы, ничуть не стесняя движений, торчат обломки костей, – практически полностью голый. Кожа с измененного тела спадает почти полностью, но обнаженное мясо настолько крепко, что с него не стекает не капли крови.

Еще минуту существо не двигается, как будто свыкаясь с ощущениями: его только что пробудили к жизни! – потом открывает глаза. Если то, что торчит из разбитых глазниц, все еще можно так назвать.

Всего чудищ более трех десятков.

– Съешьте его, – коротко командует кьегха, не указывая и даже не смотря на меня, но, тем не менее, каким-то образом существа понимают, о ком речь.

С невероятной для такого громоздкого создания скоростью, чудища бросаются ко мне. Не по одному – все разом. Судя по всему, в их головах осталось слишком мало места для мысли – в отделении стражи легионеры нападали согласованно, – твари на это не способны. Готов поспорить, кружащий голову запах гнилого мяса отчасти и от истлевших мозгов.