— Ну уж нет! Вы не отдадите такого приказа!

Она почти кричала, и на щеках ее выступили красные пятна.

— Довольно я намучилась с вами и с вашим сыном, который целиком и полностью пошел в вас! Мало того, что Ковин не обходит своим вниманием ни одну фрейлину и ни одну служанку во дворце, так теперь он еще раскапризничался с этой свадьбой, попирая наши интересы, а вы потакаете ему! Посол айров предлагал немыслимые сокровища, а вы что ответили, идя на поводу у распущенного мальчишки? Что договор превыше всего! Что хорошенькая девка стоит больше, чем талисманы, дарующие мир и благосостояние! Нет, Редрик…

Она вдруг успокоилась, хотя щеки еще пылали.

— Присядем! Нам нужно обсудить этот вопрос не торопясь…

Изящное кресло с гнутыми ножками заскрипело под тяжестью его величества. Король недовольно пыхтел, с трудом втискивая свою особу между подлокотниками. Королева же присела на самый краешек сиденья и опустила на стол перед собою крепко сжатые руки. Некоторое время она молчала, машинально обводя взглядом свои покои и не видя ничего, будучи полностью погружена в свои мысли.

— Возможно, тебя удивит, Редрик, то, что я собираюсь сказать, неторопливо начала она наконец. — Но вообще-то я уже говорила тебе, как мне не нравится поведение Ковина, особенно в последнее время. В отличие от тебя, я думаю иногда о будущем нашего государства… ни одной стране я не пожелала бы такого короля, каковым грозит стать Ковин. Для него королевская власть — это власть, и только. Он думает о своих удовольствиях, и более его ничто не заботит. Меня он не слушает вовсе, а тебя… только пока ты ему потакаешь. Не спорь со мной, это так! Что станется с Дамором, когда он взойдет на трон? Будет ли он думать о правильном управлении страной и о благополучии своих подданных? Я в этом очень сомневаюсь.

— Он еще молод, — хмуро сказал король.

— Я уже слышала это. Ему тридцать лет, Редрик! И он до сих пор нуждается в твердой руке… Послушай меня. Я умею принимать решения быстро. Мне понравился этот новоявленный принц. Ты знаешь, я неплохо разбираюсь в людях. Он умен, как я успела заметить, и знает, с какой стороны подойти к делу… он играет, но играет тонко. Ни разу за всю свою жизнь — если не считать младенческих лет — твой сын Ковин не обратился ко мне со словами нежности, кроме тех случаев, когда хотел что-нибудь выпросить… Я не хочу сказать, что сердце мое дрогнуло и растаяло оттого, что некий Тайрик посмотрел на меня с искренним восхищением, как на мать и как на королеву. Но я устала от вашего равнодушия и пренебрежения…