— Я быстренько переоденусь, и мы чего-нибудь перекусим, ладно?

— С удовольствием, — кивнула Даша, отправляясь на кухню, — мы разделим твой кефир по-братски.

Распахнув холодильник, она протянула руку за пакетом. Холодильник был набит до отказа. И чего там только не было!

— Кефиром я не обойдусь! — заявил из комнаты Глеб. — От борьбы с пожаром у меня аппетит разыгрался!

Извлекая из холодильника гусиный паштет с шампиньонами, Даша облизнулась.

— Пей свой кефир! — отозвалась она. — Перед свиданием наедаться вредно! Стошнить может!

Глеб явился на кухню в темно-синих брюках, фиолетовом свитере и в модных черных туфлях. Даша придирчиво его оглядела.

— Сойдет для француженки, — заключила она. — Где, кстати, хранится твоя одежда?

— Как это где? — Глеб стал проворно накрывать на стол. — В шкафу. Там же, где и твоя.

— Ясно, — вздохнула Даша. — Очень остроумно.

Когда они ели, Глеб дотронулся вдруг до ее руки и спросил:

— Почему ты развелась с Кашиным? Если не хочешь отвечать, извини.

Даша горько усмехнулась:

— Поставим вопрос иначе: почему я вышла за Кашина? Отвечаю: сдуру. И вопрос, почему я развелась, становится лишним. Дело не в том, что он был амбициозным и недалеким, и не в том, что сильно пил, мир праху его. А дело в том, что, как подметил Илья, мы с ним персонажи разных комедий… Но, если уж у нас пошел такой душевный разговор, ответь мне тоже. Какие отношения были у тебя с твоим учителем?

Глеб взглянул на нее удивленно.

— Превосходные отношения. Он был единственный родной мне человек, единственный друг… Даш, зачем ты спрашиваешь?

Даша опустила глаза.

— Не понимаю, почему он тебя бросил.

Глеб застонал.

— Опять двадцать пять! Перед своим уходом Стив предупредил: «Опасайся женщин». Теперь, кажется, я начинаю его понимать.