Другой вариант был тоже неплох. Примерно с десяток лазутчиков теперь с усердием пачками писали своим хозяевам донесения, в которых откровенную ложь никто, пожалуй, не смог бы отделить от чистейшей правды. И Магистр воспринимал это как своего рода игру. Положено во время войны подсовывать врагу ложные сведения — что ж, пусть будет так.

Иногда появлялись послы от какого-нибудь лорда, что почитал себя слишком умным — послы привозили грамоты с заверениями о намерении сохранить нейтралитет или «присоединить свою гвардию к победоносным легионам ее сиятельства…» Послов обычно принимали доброжелательно, а копии их верительных грамот через обращенных лазутчиков передавали императору — падение морального духа противника тоже немаловажная вещь. Пусть грызутся между собой. Берг был уверен в своих силах, но разброд среди противника не мог его не радовать.

Хотя, конечно, приходили в замок и другие, менее приятные слухи. Не вернулись несколько отрядов, ушедших за рекрутами в деревни, что стояли вдоль реки Вирены. Вернее, кое-кто вернулся, но было их до обидного мало. Рассказывали о каком-то рыцаре, вроде бароне, — в общем, не из высшей знати, что собрал вокруг себя тьму мужиков и беглых солдат, с претензией назвав это отребье «Алым отрядом». И мужичье это, действуя весьма эффективно, отлавливает и вырезает в округе всех солдат Берга, отправленных или по людские души или за продуктами. А посланный на их поимку отряд в четыре тысячи зачарованных сии разбойники завели в болото да перестреляли там поголовно, почти не понеся потерь. От всего отряда вернулся жалкий десяток солдат, что обладали свободой воли — зачарованные же тупо пошли грудью на стрелы и копья да и полегли безо всякой пользы. Вернувшихся Берг приказал повесить — не потому, что это было так уж необходимо, а просто от злости.

Продолжала шалить в лесах и банда Одноногого — те не покушались на сильные отряды, но вот обозы со жратвой перехватывали часто. Бывало еще, ночью подкрадутся к лагерю какого из отрядов, что поменьше, да и уйдут через часок, оставив за собой только трупы да дымящиеся шатры. А поди их вылови в лесу — себе дороже.

Берг по обыкновению неторопливо мерил шагами свои покои — так, на ходу, ему лучше думалось.

Герцогиня сидела неподалеку в кресле и молчала. Она молчала уже давно — ничто больше не вызывало у нее интереса. Платье ее, всегда отличавшееся изысканностью, сейчас было порядком запущено, высокая прическа съехала набок, и было видно, что волосам давно уже требуется мытье. Саму ее это не беспокоило, равнодушный ко всему взгляд следовал за Советником.