Ведьмарь же вернется в свою избушку, кошка с порога прыснет из сумы под печь и просидит там больше суток, не отзываясь, чтобы впредь неповадно было хозяину уносить ее из теплого дома в дремучий лес, таскать по морозу и мочить лапы…

И никто в Ухвале так никогда и не узнает, что же на самом деле приключилось на озерном берегу месяц назад и чем только что закончилось…

* * *

К утру озеро встало, подернувшись ледяной корочкой, как заживающая рана — молодой нежной кожицей. Сначала с опаской, по трое-четверо, а затем и в одиночку потянулись на Крыло истосковавшиеся рыболовы, пробивая лунки в быстро окрепшем льду. Еще быстрее выдумались новые байки — увидеть русалий хвост в проруби стало привычным делом, вот только ухватиться за него да приволочь знатную добычу домой почему-то никто не сподобился.

Жалена уехала, увозя с собой младшего старостиного сына и виру за убийство. В селение он не вернулся, хоть непривычно милостивый в тот день князь и поглядел сквозь пальцы на проступок глупого молодого парня, отпустив после уплаченного выкупа на все четыре стороны.

На старосту так никто и не подумал. Решили, что помер он с горя, узнав правду. Даже жалели втихомолку.

Михаил Харитонов. Долг

Михаил Харитонов. Долг

Посвящается Урсуле Ле Гуин

Воин-маг, известный в Срединных Землях под именем Себастьян Смерх, сидел в деревенской харчевне, в самом дальнем углу, и сосредоточенно изучал содержимое миски с чечевичной похлебкой.

За окном, затянутым бычьим пузырем, уныло сеялся осенний дождь, зарядивший с прошлой недели.

Харчевня была грязна, как солдатский сапог, и холодна, как сердце лесного беса. Чечевицу здесь готовили без специй и трав, к тому же она успела остыть. Но Себастьяна все это не заботило. В Училище Братства он привык к темной келье, ледяной воде для умывания и холодной пище. К тому же он мог вскипятить похлебку заклинанием, когда бы счел возможным тратить Силу на пустяки.

Несколько больше его беспокоило то, что в поясе осталось два серебряника и несколько медяков.

Этого даже при скромной жизни мага хватило бы дней на пять, может быть, на неделю. Но и это, в принципе, было не столь важно. Светлое Братство всегда протягивало руку помощи воинам, попавшим в беду, в том числе такую распространенную, как временное отсутствие средств.

Вот что по-настоящему худо, что он торчит в этом Светом забытом селе уже вторую седмицу. Без работы. Древний устав Братства запрещал странствующему магу покидать без угрозы для жизни какой бы то ни было удел, не свершив какого-нибудь благодеяния и не получив за это мзду, треть от которой отходила в казну Братства: плата за обучение, помощь и пожизненную защиту. Смерх не был корыстолюбив и считал плату справедливой: в конце концов, светские владыки брали с людей больше, а помогали меньше. Его злило, что из-за глупого правила он не может возвратиться в город Зои, где на его услуги всегда был спрос.