Мы неторопливо шагали через площадь, и я удивленно размышлял о том, как неожиданно мужик, выказывавший все признаки нездорового духа, превратился во вполне вменяемого, спокойного человека. И тут же понял, что на этой площади магический фон гораздо слабее, чем у городских стен.

Тацит небрежным движение поправил на голове то, что осталось от его шляпы, и я, улыбнувшись, спросил:

– Ты с мером-то по поводу своей шляпы переговорил?

– Переговорил… – Тацит скорчил недовольную гримасу, – Этот сквалыга ответил, что не надо было входить в соприкосновение с противником… Тогда бы, говорит, и шляпа была бы цела и его от дел не отвлекали бы…

– Действительно, сквалыга, – согласился я, доставая из кошелька Твиста золотой, – Вот тебе компенсация. На шляпу хватит?..

Тацит спокойно взял монету, внимательно ее рассмотрел, подышал на нее, потер о рукав и еще раз посмотрел на чеканное изображение королевы.

– Хватит… на две… – с довольной улыбкой бросил он, не отрывая взгляда от монеты. Потом быстро посмотрел на меня, снова перевел взгляд на монету и произнес:

– Новенькая…

Снова посмотрел на меня, теперь уже с легкой хитроватой улыбкой, и спросил:

– Правда, у нас королева – красавица?

– Правда, – согласился я.

Тацит вздохнул:

– Только уж больно несчастливая… То одно с ней случится, то другое… Сейчас вот замуж за нашего Юргу собралась!.. Как будто получше выбрать не могла?..

Он бросил быстрый взгляд за плечо на оставшийся позади памятник, потом на меня, и продолжил свои размышления:

– Тебя – в шуты, Юргу в мужья… Ну скажи – есть разум у нашей королевы.

Я, должно быть, здорово покраснел, потому как после своей реплики и косого быстрого взгляда в мою сторону, Тацит довольно рассмеялся.

– Ну что ж, – справившись со своими чувствами, ответил я, – Так бывает, что минута все решает очень круто… Все меняет раз и навсегда…

– Да ты – поэт!.. – удивился Тацит и тут же, остановившись у дверей трехэтажного особняка, серьезно добавил, – Ну, удачи тебе, шут-поэт… Тебе сюда.

– А ты со мной не пойдешь? – спросил я.

– Нет, – он покрутил головой, – Не люблю я не эту образину смотреть…