Я люблю. Я всё-таки получил драгоценный дар, хотя не надеялся и не мечтал. Наверное, им стоит гордиться, ведь моим предшественникам повезло куда меньше. Шеррит, мне страшно дотрагиваться до тебя, страшно даже протянуть руку навстречу, но ты существуешь, и это самое большое чудо мира! Ты есть. Ты думаешь обо мне, пусть с ненавистью или сожалением, но думаешь, я чувствую. Может быть, моя смерть избавит тебя от боли. А может быть, принесёт новую, если ты всё же хотела... Если всё же верила.

Наверное, именно такое состояние называется счастьем, когда вдруг осознаешь всё, чего достиг и добился, оцениваешь свои заслуги, гордишься собой, но, самое главное, понимаешь, что легко отпустишь всю выловленную рыбу обратно в прозрачные струи реки времени. Ведь ты — не единственный рыболов мира, а значит, кому-то другому тоже нужно испытать...

Нужно почувствовать...

Вершину. Горный пик, вознёсшийся туда, где все цвета сливаются воедино. Высоту. После неё может быть только спуск или падение, но, пока я здесь, хочется раскрыть объятия всему миру. Хочется потянуться, распахнуть грудь настежь, хочется...

— Делай то, зачем тебя позвали. Но только каплю, слышишь?

Кто это сказал? Вернее, кто с неимоверным трудом выдохнул эти слова в моховой ковёр? Вон то белое пятно? Ворох причудливо сложенной ткани?

Что-то коснулось моего тела. Вскарабкалось по руке на плечо. Мягкая шёрстка нежно щекотнула шею. Учащённое дыхание толкнулось в ухо. Милый зверёк... Только кусачий. Но это не страшно, пусть укусит, может быть, так он выражает своё удовольствие, ведь кошки, когда их гладишь, выпускают когти на полную длину, блаженно впиваясь в колени, на которых лежат...

— Нямненько!

Прямо в ухо, и сколько радости... Нет, не радости. Чего-то другого. Чего-то неприятного и, может быть, даже... Опасного?

— Вкусненько!

Зверёк делает круг по моим плечам, коготками царапая кожу даже под рубашкой, и я на мгновение встречаюсь с ним взглядом. Пушистая мордочка, расплывшаяся в довольной улыбке. Или, вернее будет сказать, оскале? Желтовато-белые, полупрозрачные, как янтарь, клыки. Пахнет солью. Ну да, верно, древнюю смолу всегда находят на берегу моря.

Ещё одна янтарная вспышка, но чуть повыше и намного ярче. Глаза? Точно, глаза. А в них... Обещание вечного блаженного покоя и неги. Настолько искреннее обещание, что...

Нет уж, второго такого раза мне не надо. А ну, пошёл прочь со своими посулами!

Мордочка исчезает из виду, клык, метящий мне в шею, добирается до кожи, чтобы...

— Айййййй!

— Что за крики?

— Мои зубики... Мои чудесные зубики...