– У него для ревности просто не было времени. Ну подумай же! Дженнифер Рокслей решила заполучить Окделла, ей мешало его чувство к королеве. Намеки не помогали, а намеки были, можешь мне поверить, только Ричард либо не понимал, либо пропускал мимо ушей. Он вбил себе в голову, что любим. То, что это было не так, видели все. И Дженнифер.

– Это видел даже мой адъютант…

– Дженнифер решила открыть Окделлу глаза и устроить так, чтобы он подслушал разговор королевы и оскорбился или был оскорблен. Графиня все обдумала: выговоры, которые получали излишне навязчивые дамы, удержат их в свитской гостиной, а страх нового выговора не позволит задержать близкого друга королевы. Окделл окажется в приемной. Один. Задняя дверь кабинета заперта намертво, но он бывал в малом будуаре и знает, что в кабинет можно пройти еще и оттуда. Будуар открыт – женщина просто не может задвинуть засов. И отодвинуть тоже.

Гость беспрепятственно попадет из приемной в будуар и окажется перед еще одной дверью. Эта дверь запирается только со стороны кабинета и, скорее всего, будет закрыта. Влюбленным свойственна робость. Молодой человек постучит не сразу, он будет прихорашиваться, подбирать слова, услышит голоса и вряд ли устоит пред искушением узнать, не о нем ли речь.

Разобрать, о чем говорят за дверью, можно. Особенно если говорят не у стола, а в креслах у камина. Как мне сказали, последнее время Катарина принимала посетителей именно там. Это знали все, и, разумеется, это знала графиня Рокслей. Если бы разговор, паче чаяния, шел в самом будуаре, гость мог просто встать в приемной у стены, портьеры скрыли бы его от собеседников. Думаю, Дженнифер задержалась именно там, когда Катарина говорила с духовником. Полученная выволочка натолкнула мерзавку на еще одну мысль: застав Окделла за подслушиванием, Катарина скажет резкость и ему, а много ли нужно обидчивому молодому человеку, чтобы отправиться доказывать ей, что она ему не нужна?..

Раньше Дженнифер в определенном смысле могла опасаться баронессы Капуль-Гизайль, теперь опасность отпала. Единственной дамой, готовой утешить больное самолюбие герцога Окделла, осталась она. Думаю, Рокслей собиралась впустить Ричарда в приемную, когда с королевой будешь ты. Вы так или иначе коснулись бы регентского совета и судьбы герцога Окделла. Остальное доделали бы воображение и оскорбленная гордость, а дальше ссора, обида и утешительница…

– Лэйе Астрапэ, так и было!

– Нет, не было. Конечно, я могу ошибаться… Почему Катарина приняла Штанцлера?

– Он настаивал, сестра просто не выдержала. Трудно объяснить. Катари знала Штанцлера с детства, даже помогла ему бежать… Сестра однажды сказала, что чувствует себя… овцой, которая ненавидела собак и пастуха и мечтала убежать в лес к свободным волкам. Потом она встретила свою мечту… Она поняла многое, и цену Штанцлеру тоже, но выпустить человека, любого, из Багерлее и тут же вернуть в тюрьму слишком жестоко. Катари так считала, хоть и признала, что поторопилась… После нашего разговора она запретила Штанцлеру покидать дом Окделла.