— Алу, — оборвал её Верховный жрец, — я умоляю тебя — открой глаза, времена изменились! Не все алаи теперь всецело преданы Аласаис, а враг научился искажать и подделывать всё что ему угодно. — Его голос звучал так, словно он действительно «умолял» её, хотя это было вовсе не в его характере. — Ты сианай, на тебе заживут раны от когтей любого алая! Что до него, могу предположить, что для его… Хозяина, — он криво усмехнулся, — нет ничего невозможного. У него почти хватило сил создать свою Аласаис, что уж говорить о заживлении каких-то ран? — Кеан даже ухом дёрнул, показывая, что обсуждать тут совершенно нечего.

Словно по приказу Верховного жреца, мысли Аниаллу перенеслись в недавнее прошлое, она вспомнила, как случайно наткнулась на Анара в подземельях его родного Руала, как гадала, изменили ли годы того, кого она знала мальчишкой, и можно ли ему доверять? Тогда она сомневалась, теперь — нет. После того, что им с Анаром пришлось пережить вместе, она просто не могла ему не верить, и тем более не смела не доверять собственным чувствам.

— Быть может, я не всегда могу верить своим глазам, Кеан, но своему сердцу и интуиции я верю и верить буду! — выдохнула она. Получилось совсем не так убедительно и величественно, как бы ей хотелось. От этого, разозлившись окончательно, она сузила глаза и прошипела: — И я не понимаю, каким образом моя личная жизнь касается городских властей?!

Тут, как было всегда, когда он вынуждал её обороняться, ей стало неудобно за вспышку гнева и грубые слова. Впрочем, это чувство длилось недолго.

— Ты вольна прыгать в постель к кому угодно, но это не должно ставить под угрозу весь Бриаэллар! — Из голоса Кеана исчез всякий намёк на теплоту.

Как гадко он это сказал — «прыгать в постель»… Впрочем, не она ли сама так старательно убеждала его в своё время, что сианай не может любить так, как простая алайка? Что де предназначение у неё иное, оно куда выше личных интересов, и она просто не имеет права на серьёзные чувства, которых он вполне заслуживает. Тогда она сумела выкрутиться, теперь вот приходилось расплачиваться за лёгкие пути, которыми она ходила в прошлом.

— Я никого не ставлю под угрозу, — раздельно проговорила Алу.

— Потеря сианай — это недостаточно сильный удар по городу? — поднял бровь Кеан.

— Никто из сианай не погиб, — всё тем же «рубленым» тоном отозвалась Аниаллу, — хотя, опасаясь за мою жизнь, Анар вполне мог убить Элеа, даже не будучи предателем.

— Да, все остались живы. Пока, — многозначительно заявил Верховный жрец. — Но, как мы уже убедились, нам не всегда удаётся проникнуть во вражьи планы.