— Я не слишком люблю, когда меня кто-то для чего-то испытывает. И далеко не все загадки, Фай, мне интересны, — последовав за ней, сказал Анар.

— Увы, Бездна любит испытывать своих гостей, ничего с этим не поделаешь, — проговорила Такрен, в такт словам постукивая коготками по крышке стола.

— Почему Мейв едва не умер от твоих яблок а я — нет?

— Если бы он не задумался о том, что он ест, с ним ничего бы не было. Я же сказала: он вечно лезет туда, куда ему лезть не положено.

— Я тоже задумался, но я здоров!

— Некоторым дозволяется заглянуть туда, где другие не найдут ничего, кроме смерти. Каждый должен знать своё место. Алай — особенно, разве тебе это неизвестно? — Она улыбнулась неожиданно мягко, почти как Гвелиарин, и, завидев потягивающегося Мейва, поднялась. — Идёмте, у тебя ещё будет время подумать, а нам есть чем заняться сейчас.

* * *

Полчаса спустя Анар, Такрен и Мейв добрались до площади перед цитаделью «Наполнителей сердец». Вся она была буквально забита народом. Воздух тоже кишел разнообразными тварями.

— Не думаю, чтобы все они пришли на проповедь, — пробурчал Мейв, уворачиваясь от чьего-то локтя.

Алаям потребовалась вся их знаменитая ловкость, чтобы хоть как-то, потихоньку продвигаться вперёд. Существа вокруг возбуждённо переговаривались, пытаясь протолкнуться поближе к ограде замка. Как ни странно, потасовок не возникало, видимо, за ней скрывалось нечто, привлекающее безднианцев значительно больше, чем возможность подраться, но даже Анару, несмотря на его выдающийся рост, не удавалось разглядеть, что именно. Невозмутимая Фай и то, сама того не замечая, пару раз поднялась на цыпочки, а Мейв на чём свет стоит костерил себя за то, что не надел браслет с глазками.

Чёрные, кованого железа ворота, возвышавшиеся над головами зевак, медленно, но всё же приближались. Анар уже различал мощный плющ увивающий их крупными кольцами, и тот сразу завладел его вниманием. С такого расстояния ему было трудно судить, что было тому причиной: редкие мясистые листья на толстых, почти с его палец, стеблях вполне могли шевелиться от исходящего от лавы жара, и всё-таки движения их были какими-то чересчур резкими.

— Что это со змеями делается? Фай, смотри, и народ по забору лазит… Мать моя киска! Там озеро из берегов вышло, его отсюда через прутья видно, — всполошился Мейв.

Фай пригнулась, пытаясь что-нибудь увидеть между телами, Анар же наоборот вытянул шею и рассмотрел наконец и полоску ларши, плещущейся всего в нескольких шагах от него, и вырастающих одна из другой змей, которых он сперва принял за плющ. Обезумевшие от боли, они кусали друг друга, грызли решётку и озлобленно шипели, почему-то не нападая при этом на городских обитателей, по множестве сидящих и висящих на ней. А прямо за оградой в лавовое озеро погружались острые крыши замка Наполнителей. Тут же, над клокочущей ларшей, парил огромный стеклянный сосуд с доброй сотней коротких, округлых отростков, заполненный на две трети желтоватой жидкостью. Протолкнувшись за своей предводительницей в первые ряды, Анар и Мейв, как зачарованные, смотрели на золотые и серебряные озерца расплавленного металла вокруг тонущих шпилей.