– Двести тысяч в золоте, не считая камней.

– Сколько?! – растерялся Такеши.

– Что, не ожидал?! – рассмеялся казначей.

– Каждому проходящему каравану я продаю шерсть, зерно, продукты в дорогу, лошадей, меняю за плату верблюдов, прибавь туда кожу, оружие и сотни других мелочей, нужных людям в дороге.

– Ты перечислил столько всего, что я даже не ожидал, что мы всем этим торгуем.

– Все правильно. Вам с мальчиком и не надо знать об этом. Вы умеете воевать, а я торговать. Вот пусть все так и идет. Через две седмицы должен прийти караван сюда.

– Что, прямо в замок?

– Да. Караван-баши очень заинтересовался нашим зерном и кожей. А его клинки, – казначей ткнул пальцем в стоящего рядом Размана, – расходятся как холодная вода в жаркий день. И это при том, что каждый стоит как минимум десять золотых.

– Так ведь это его деньги.

– Нет, Медвежонок. Эти деньги должны идти в казну замка. Это наш дом. У меня есть все необходимое для работы, мои дети сыты и находятся в обучении у разных мастеров, дом – полная чаша, чего мне еще желать. А кроме того, ведь это только благодаря ему мои клинки так лихо расходятся. Чего-чего, а торговать я не умею, – с улыбкой проговорил кузнец.

– Ну это, конечно, тебе решать. Но когда ты успеваешь наковать столько оружия? Ведь нужны заготовки, сталь, да и проковка время отнимает.

– Я собрал нескольких кузнецов из пришлых. Так что я теперь только варю сталь и присматриваю за проковкой. А заготовок у нас больше чем достаточно. Забыл, сколько железа вы тащите из каждой вылазки?

– Так ты просто перековываешь те железки, которые по ошибке называли оружием разбойничьи банды?

– Просто перековываю? Да их приходится полностью переделывать. Ладно, не забивай себе голову тем, чего не понимаешь. Просто поверь, что теперь у нас целый кузнечный цех.

– Здорово! Значит, я могу попросить тебя выковать такую же нагинату, как у меня, только поменьше.

– Зачем?

– Для Юко.

– Она, что, тоже решила стать воином?

– Она и была им. Она дочь воина и отлично владеет оружием, – гордо ответил Такеши.

– Ладно, друг. Сделаю я твоей жене такой подарок, – усмехнулся Разман, забирая у Такеши его неразлучную нагинату.