— Я уже говорил, — сказал Чи и встал. Из его глаз глядела темнота. И глубокое мрачное предчувствие. Потом, внезапно, в них мелькнуло воспоминание, глаза оживились. — Я клялся перед Богом. Этого недостаточно?
Вейни похолодел, когда понял, что голос изменился, стал более человеческим.
Теперь достаточно, возможно.
Какое-то время он молчал, а потом долго смотрел Чи в глаза, пока воздух между ними не стал холодней, пока Чи не понял, что его рукой движет не страх.
— Не пересекай мне дорогу, — сказал он Чи, — и тогда я не верну тебе того, то должен. Где мой меч?
Чи показал взглядом на чалого жеребца.
— Я хочу его обратно.
Чи кивнул. — Да.
— Да,
— Да, милорд.
— Кликни своих людей. Они могут скакать с нами или ехать, куда хотят, но один неверный шаг — и я положу их головы у твоих ног, а твою — у ног миледи. Какие бы умения тебе не удалось добыть в Теджосе, для меня это ничто, я — Нхи, и мой клан славится тем, что никогда не дает второй шанс.
Возможно Чи поверил ему, во всяком случае он бросил взгляд на него, потом на Моргейн и повернулся лицом к холму.
— Они согласились, — крикнул он скалам. — Спускайтесь.
Должно быть трое, продолжал считать Вейни, а пока подошел к мертвому кел и начал собирать стрелы, рассыпавшиеся вокруг — он нашел двенадцать с сохранившимся опереньем и положил в свой колчан, а Моргейн не спускала глаз с Чи. Ребра жгло.
Их трое, продолжал думать он, ощущая, как бьется пульс в ранах, а сердце прыгает от страха. Она сошла с ума.
Это все из-за Скаррина — того кел-лорда, которого она боялась. Вот что движет ей. Так происходит всегда, когда она хочет что-то узнать — или знает меньше, чем ей хочется, или когда она сомневается в себе…
Он вспомнил ее слова: лучше Дьявол, чем честный человек.