Он отдал. Сердце билось о ребра.
— Пошли, — сказала она, и резко послала Сиптаха вперед, по пустому проходу, к запечатанным дверям.
За колоннами послышались шаги бегущих людей, кто-то пробежал туда, куда направился Хранитель.
Кто-то побежал предупредить его.
Моргейн, проскакав три четверти длинного прохода, внезапно свернула в тень, в другую сторону, натянула поводья и повернула Сиптаха к Вейни, который подскакал к ней, за ним, грохоча по каменному полу, Чи, Хесиен и Ранин.
— Что вы делаете? — спросил Чи, молодой высокий голос, плохо подходивший к серьезным словам.
Блеснул кошмарно-белый свет, и Моргейн открыла камень-врата. Свет коснулся колонн, лиц, сумасшедших глаз испуганных лошадей — и внезапно почти полностью исчез, когда она взяла камень в руку и сомкнула пальцы, окружив его живой плотью.
— Дай мне! — крикнул Вейни, который по опыту знал чувство, которое она испытала при этом, и представил себе, какую боль она переносит здесь, так близко от ворот Манта. Но она крепко держала камень, разрешив вырваться только нескольким лучикам света и осветить каменные колонны, возвышавшиеся рядом с ними.
— Смотри кругом, — приказала она. — Чи, что говорит наш хозяин?
На мгновение все стихло, Вейни высвободил свой лук, вставил пятку в стремя и натянул тетиву.
— Он сообщает о нашем прибытии — мы не слушаемся его приказов…, — сказал Чи.
— Кому?
— Любому, кто смотрит — не знаю точно — даже не знаю, кто это может быть. Он сообщает, что находится в опасности. Он собирается открыть дверь. Он надеется, что мы уйдет от него…
— как можно дальше, — сказала Моргейн. В ее голосе послышалась боль. Он передал то, что я просила его?
— Нет — или мы не видели этого…
— Возьми камень. Передай.
— Передать
— Передай все, что я сказала Хранителю — пошли это проклятое сообщение,