– Это он, он! – кричал староста. – Я сам видел – крался в темноте, а в руках – вот!

Староста неловко схватил и потряс над головой ножом. Нож был не самодельный – самый настоящий, боевой с кровостоком и пилой на верхней кромке.

Воспользовавшись тем, что одна рука у старосты занята, Глист вырвался, заметался в центре людского круга. Но вырваться за плотные ряды статистов оказалось невозможным. На Глиста смотрели страшными взглядами. Тот продолжал скулить и бормотать что-то невнятное. Похоже, он еще не вполне осознал, что попался.

Артемий подумал мельком: Глиста без особых усилий удерживал дохляк-староста. Как же это он умудрился учинить столько кровопролития, да еще душить кого-то подушкой?

Однако чем дальше наблюдал за Глистом, тем больше крепло его убеждение: этот мог.

Кто-то уже ворошил вещи Глиста. На пол посыпались бумажные фигурки. Артемий похолодел: те были в крови. Среди бумажек что-то сверкнуло.

Камешек в колечке. Надетом на тонкий девичий палец.

Упал и подпрыгнул, как мячик, человеческий глаз. Глист радостно воскликнул и бросился ловить убегающий упругий шарик. Схватив кошмарный предмет, заулыбался и принялся возиться с ним, сразу же забыв про то, что пойман с поличным.

– По-моему, тут все ясно, – угрюмо сказал Камин. – Кончайте его…

Урки тут же двинулись в центр круга. На их лицах заиграли неприятные ухмылки: видимо, предвкушали неплохое развлечение.

– Стойте!

Урки замерли и чуть расступились. В центр круга вышел Херувим. Тяжелым взглядом окинул Глиста, что продолжал развлекаться с глазом. Постоял, помолчал. И произнес, наконец:

– Только не здесь. Нельзя уподобляться темным силам…

Урки прекрасно ориентировались в темноте. Видно, этот путь им проделывать не в первой. Удивительно: если они так здорово знали устройство лагеря – неужто трудно было найти какую-то лазейку вовне? Взять, к примеру, ту же трубу…

Нет, им здесь определенно нравится. Как и та роль, которую они охотно играют. Ведь массовка сама распределила роли – без помощи режиссеров и сценаристов. Каждый нашел себе образ по вкусу: кто сейчас разберет, где статист, где бывший актер, где растворившийся в общей массе постановщик…

Трое Достойных тащили связанного Глиста. Тот уже перестал сопротивляться и стал, впрямь, походить на извлеченного на свет дохлого червя. Было страшно и муторно. Артемий не понимал зачем Данила заставил его отправиться в эту карательную экспедицию. Херувим благосклонно отнесся к их присутствию. Тоже неизвестно, почему: может, считал, что таким образом привлечет на свою сторону Данилу и помирится с тем, кого по его милости чуть не отправили к предкам? Кто его знает… Артемий отказывался понимать этого неприятного человека.