— Выпустите ее на волю, — предложил Степан.

— Человечество уже много веков не может избавиться от этой напасти. Ты же хочешь подарить миру полчища бессмертных грызунов.

— Они могут размножаться? — ужаснулся Степан.

— Не знаю, но не хочу рисковать.

Григорий достал из клетки крысу и обезглавил ее ножом, который нашел на столе. После этого вышел из вагончика и направился к клеткам с животными.

— Вы хотите скормить ее хищникам?

— Совершенно верно.

— А вдруг крыса оживет в желудке животного? — сделал предположение Степан.

— Туловище отдадим тигру, а голову пантере.

Григорий смотрел, как хищники уплетают крысу в глубокой задумчивости. Степан в это время отчаянно вертел головой, боясь, что их здесь может кто-нибудь увидеть.

— Интересная мысль меня сейчас посетила, — произнес Григорий. — Не создал ли я только что вечно сытого тигра?

— Григорий, я вас прошу, пойдемте отсюда, — взмолился Степан. — Не время думать о вечном.

Они пешком дошли до окружной трассы, где поймали попутку. Водитель рефрижератора высадил их на автовокзале. Здесь Степан потребовал сделать остановку и посетить кафе. Он с утра ничего не ел.

— Григорий, неужели вы до сих пор не знаете, могут ли вампиры размножаться? — спросил Степан, когда принесли десерт.

— Не было случая это проверить.

— Не верю.

— Однако это так. Роберт и Бертольд приняли в свое время обет безбрачия. К своим клятвам они относятся очень ответственно. Тем более, что до сих пор оба считают себя тамплиерами. Гуго всегда относился к браку равнодушно. Рядом с одной женщиной долго находиться не мог. Но, насколько я знаю, ни одна из них никаких претензий ему не предъявляла.

— А вы?

— Видишь ли, смотреть на увядающий цветок всегда грустно. Когда умирает близкий человек, то это всегда больно. Эта боль раздирает твою душу на части. Долгая скорбь может свести человека в могилу. Бессмертный же обречен на вечное страдание. Мне не хочется вторично посетить этот ад.

— Вы до сих пор не можете забыть Лейлу?