На мгновение ей показалось, что только ветер тянет к мальчику свои крылья, пригибая деревья и стряхивая мелкий мусор с их ветвей — листья, которые шуршали, мелкие прутики, которые царапались и скреблись. Но нет, они не падали, они бежали, по-паучьи перебирая лапками, головами вперед по стволам деревьев со скоростью, которая, казалось, побеждала время. У одних не было тела, с которым они могли бы жить, другие не имели кожи. Она видела, как жадно горели их высушенные глаза, как по-младенчески широко разевали они беззубые голодные рты. Их было столько, что нижние ветки деревьев пригнулись к земле под их весом, и они протянули свои палочки-руки, чтобы подхватить ребенка.

В это мгновение полной беспомощности Жаклин захватило чувство, в котором она не призналась бы никогда — приступ детского восторга, смешанного с полной безответственностью. Она забыла о том, что она — сестра милосердия, пусть и бывшая, о том, что она теперь такая же старая, как иные из пациентов, за которыми она когда-то ходила. Нельзя было рисковать Брайаном, конечно, но его уже не спасти. Тут он выпал из тени тополей, в ветвях которых больше не было жизни, и она рванулась к нему. Но силы покинули ее руки, и он ударился о твердую землю со звуком, похожим на стук упавшей крышки.

— Брайан? — сказала она и, стеная, склонилась над ним. — Брайан, — повторила она, видимо, так громко, что ее услышали в доме. Она слышала, как грохнула рама в окне ее старой комнаты, и Синтия крикнула:

— Что ты еще натворил? — Башмаки загрохотали по лестнице, на крыльцо выскочила сестра, и она отвернулась от маленького тельца, тихо лежавшего под необитаемыми деревьями. В голове у Жаклин была лишь одна мысль, но, безусловно, очень важная.

— Никто его не поймал, — сказала она.

Питер Кроутер ТО, ЧТО Я НЕ ЗНАЛ, ЧТО МОЙ ОТЕЦ ЗНАЕТ

Питер Кроутер

ТО, ЧТО Я НЕ ЗНАЛ, ЧТО МОЙ ОТЕЦ ЗНАЕТ

Питер Кроутер — обладатель множества наград за писательскую, редакторскую и издательскую деятельность: он участвовал в создании чрезвычайно популярного независимого издательства «ПиЭс Паблишинг». Его рассказы, вошедшие в сборники «Самая длинная запись», «Одинокие дороги», «Песни прощания», «Плохое утешение», «Между строк», «Земля в конце рабочего дня», а также готовящийся к изданию «То, что я не знал, что мой отец знает» не только переводят на многие языки, по ним также снимают телефильмы по обе стороны Атлантики. В содружестве с Джеймсом Лавгроувом он создал роман «Зияние Эскарди» и научно-фантастический цикл «Сумерки навсегда» («Тьма» и «Окна души» уже в продаже, «Тьма поднимается» готовится к выходу). Его короткий роман на тему Хэллоуин, «У волшебника-дуба и ручья фей», уже готовится к публикации в издательстве «Эартлинг». Кроутер живет на живописном йоркширском берегу Англии со своей женой и бизнес-партнером Ники. «Сознаюсь, я никогда не понимал тех авторов жанровой прозы, которые говорят, что не верят в то, о чем пишут, — признается писатель. — Лично я верю во все: в вампиров, вервольфов, привидения, гоблинов, пришельцев, Санту, вмерзших в лед чудовищ, фей, идеальную пинту Гиннесса… во все эти штуки. И особенно сильно я верю в то, что настанет день, когда я снова увижу моих родителей. Мне так не терпится самому убедиться в этом, что время от времени я потакаю своим капризам и пишу что-нибудь этакое, чтобы провести с ними какое-то время… хотя бы на бумаге. „То, что я не знал, что мой отец знает“ написан как раз в один из таких моментов, когда мне особенно сильно хотелось опять увидеть отца и крепко обнять его. Нет нужды объяснять, что этот рассказ посвящается ему и всем отцам, слишком рано покинувшим своих детей. И самим детям, которые, хотя и подросли немного, продолжают безумно скучать по своим родителям». «Пап, я так люблю тебя!»