— Лежи здесь, не поднимайся, еще ничего не закончилось, но это ненадолго.

Он бы хотел подстелить что-нибудь ей под голову, а еще лучше — отнести в более безопасное место, но на это не было времени, потому что он увидел, как Джона отбрасывает на несколько метров, и тот падает у самой решетки, не подавая признаков жизни. Мейсон продолжал держаться, но такими темпами ему оставалось большее несколько секунд.

Вновь рванув вперед, Оливер выставил перед собой меч, метя прямиком в сердце. Джон кричал, чтобы Майлза не убивали, но вряд ли сейчас хоть кто-то думает о подобных мелочах, когда на кону стоит куда больше жизней.

Отбросив от себя Мейсона почти небрежным жестом, Высшая Тень без труда перехватила лезвие одной рукой, не обращая внимания на разрезанную ладонь; вторая рука, та, что почти отрубил Джон, все еще висела бесполезной плетью с перерубленными сухожилиями, хотя Оливер об этом знать не знал. Вместо того чтобы отступить назад, пытаясь вернуть свое оружие, он, к вящему удивлению Тени, наоборот, кинулся вперед, выставив перед собой руки, которыми вцепился в одноглазое лицо Майлза.

Эффект превзошел даже ожидания самого Оливер. Тело Тора выгнулось, словно от внезапной боли, и он рухнул на спину, утаскивая за собой и парня. Высшая Тень издавала какие-то скулящие звуки вперемешку с хрипом, вырывающимся из горла, однако совсем не стремилась вылезать из тела. Тор слепо молотил руками по воздуху и брыкался ногами. Оли пропустил парочку ударов, едва не выбивших из него дух, но продолжал держаться за лицо противника, впиваясь в кожу ломающимися ногтями.

Очередной удар угодил ему в голову, и он, не удержавшись, рухнул поперек тела Майлза, в глазах все поплыло от выступивших слез. Следующий удар куда-то в бок отбросил его к ногам Тора, словно нашкодившего котенка. Но он не собирался сдаваться, ухватившись за оголенную в пылу борьбы голень, отчего Высшая Тень вновь забрыкалась, выгибаясь дугой, но все еще не сдавалась.

Второй ногой он пытался сбить руку Оливера, и, угодив по пальцам, парень почувствовал такую боль, что, кажется, на миг потерял сознание. Как минимум два пальца попросту оказались сломаны, а ладонь и вовсе онемела, и при всем своем желании ему вряд ли бы удалось выпустить голень по собственной воле.

Оли уже готов был ощутить второй, не менее болезненный удар, но тут вдруг на бьющуюся в истерии ногу кто-то накинулся, и парень с удивлением увидел вьющиеся волосы цвета шоколада Сьюзен. Девушка самозабвенно ухватилась за вторую ногу Майлза так, словно вообще никогда не собиралась ее более отпускать, даже после смерти.