— Потом оно кончится, и наступит осень, — продолжил я ее слова. — И мы с тобой пойдем в лес, независимо от того, насколько успешно будет выполнен урок Полоза. Может, мы оттуда вернемся, может — нет. Но если все — таки нас до смерти гадюки не закусают, то жизнь продолжится. Для тебя — твоя, для меня — моя. Моя старая привычная жизнь, в которой нет ведьм, вурдалаков и кладов, зато есть трудовые будни. И если я потеряю работу, то что кушать стану? У меня специальность такая, при которой новое место просто так не найдешь.

— Ничего ты до сих пор не понял, Валера Швецов из Москвы, — снова потрепала меня по голове ведьма. — Ничегошеньки. Не будет никакого…

Ее перебил телефон, я глянул на экран, прислонил указательный палец к губам, давая понять, что кое — кому следует прервать свои речи, и нажал кругляш с зеленой трубкой.

Глава 16

Глава 16

— Не сочти мой тон менторским, Валерий, но я не могу не заметить, что в той науке, которой ты и я служим, крайне важны именно мелкие детали, — сообщил мне Шлюндт. По его интонациям мне сразу стало ясно, что он нашел ответ на вопрос. — Казалось бы, — какой пустяк — огонь? Ну что — то где — то когда — то сгорело. Ан нет, именно он и стал ключом к замку Времени.

— Красиво сказали, — похвалил его я. — Отличная метафора!

— Да? — немного тщеславно переспросил антиквар. — Мне тоже нравится.

— Так кто это? — поторопил его я. — Имя, Карл Августович, имя!

— Там к тебе гравюра должна была прийти, с помощью этой… Как ее… Викентий, ты точно отправил Валере на телефон то, что я велел?

Кто — то на заднем плане подтвердил, что да, отправил.

Смартфон пискнул, сообщая, что на него пришло послание.

— Ага, что — то пришло, — подтвердил я. — Сейчас гляну.

В сообщении обнаружился портрет миловидной девушки с острым носиком, она очаровательно улыбалась, глядя на меня с экрана.

— Елки — палки, — пробормотал я, поднося трубку к уху. — Она. Точно она. Правда, без ленты и в другом платье, но это уже нюансы.

— Вот и славно! — проворковал Шлюндт. — Кстати — не расстраивайся, что ты ее не узнал. Эта принцесса в России ни разу не бывала, потому ничего тебе о ней в институте, скорее всего, не рассказывали. Хотя, ради правды, история ее жизни крайне интересна, я бы сказал — драматична. Большая любовь, разбитые мечты, трагическая гибель — вот что ссудила судьба этой красивой и гордой женщине.

— Прямо как аннотацию к любовному роману зачитали, — пошутил я.

— Жизнь, мой юный друг, сочиняет такие истории, до которых ни один писатель не додумается, — назидательно произнес антиквар. — Так вот, Валера, ты ищешь подвеску, которую некогда Людвиг Отто Фридрих Вильгельм Баварский, в ту пору наследный принц, а позднее король Баварии, подарил своей возлюбленной Софии Шарлотте Августе, принцессе Баварской, впоследствии герцогине Алансонской и Орлеанской.