– Хм, – сообразил Иван Петрович. – А давай, поспрашивай.

Взгляд его уперся в карту района.

СНТ «Лесовичок» вдавалось клином в лесной массив. А вот оттуда было несколько дорог к четырем деревням. Это если к ближайшим. А ведь есть еще и фермы, и более дальние деревни, и лесные заимки, и туристические базы – поди, разбери, где этот гад вынырнет!

– Если что получится…

– Пошла я звонить, – кивнула Ирина. Взяла телефон и демонстративно вышла на улицу.

Ей надо было отойти подальше. Кстати – в идеале… куда можно податься летом, к воде, в центре города?

Да ответ прост! К ближайшему фонтану!

Туда Ирина и отправилась.

* * *

Был когда-то парк, березки стояли, елочки, скамеечки, дети бегали, молодежь гуляла, старики сидели.

Потом пришла туда церковь. Оттяпала кусок парка, вырубила половину деревьев и поставила храм! Еще и забором обнесла, чтоб, значтица, почтения у народа больше было, и никто на стену не плюнул.

Осталось полпарка.

Как народ ни протестовал, как ни боролся, как ни жаловался властям, оно и понятно, власти прислушались к тому, кто выше. К Богу! А народ – что? Народ переживет, он уже перестройку пережил, гласность и демократию.

Подумала церковь – и второй кусок откусила. Под семинарию. И тоже забором обнесла, для надежности. Уже вторым. Осталась ма-аленькая такая аллейка между двумя заборами, на которой презрительно плевался фонтанчик, похожий на больного мочекаменной болезнью.

Вот и правильно, нечего шляться! И гулять не нужно и сидеть, надо что? Правильно! Молиться![7]

О душе думать надо, а не о развлечениях.

Туда Ирина и дошла, и присела на бортик фонтана. А что?

Тихо, спокойно, людей нет, никому этот огрызок счастья и даром не нужен, потому как где церковь, там и побирушки. К Ирине они не полезут, шестым чувством угадывая мента, а вот к обычному человеку – запросто. Бизнес, конечно, понять их можно, но ведь неприятно!

Ты отдыхаешь, с природой сливаешься, а тебе в этот момент: «пода-айте, Христа ра-ади…». Вот тут и подашь, и поддашь, лишь бы отвязались.

Девушка опустила руку в фонтан.