— Когда ты в последний раз ела?

— Вчера съела ссс-сх-сэммич с-с-с-с-с… — И на этом она онемела. Лицо у нее потемнело от красного до глубокого, гротескно-фиолетового оттенка, как будто ее душили. В уголках губ пенилась слюна.

— Ш-ш-ш, — сказала Вик. — Ш-ш-ш. Ладно. Значит, раздобудем тебе что-нибудь поесть.

Мэгги выдохнула дым, огляделась, где бы загасить сигарету, а затем потушила ее о дальний подлокотник. Она зашипела, и черный завиток дыма поплыл к потолку.

— Когда ты поспишь, в-в-Вик.

Вик кивнула, оседая обратно. У нее не было сил пререкаться с Мэгги.

— Я посплю, и ты поспишь, — сказала Вик. — А потом раздобудем еду. Раздобудем тебе одежду. Спасем Уэйна. Восстановим библиотеку. Все наладим. Со всем справимся. Включим силы Чудо-близнецов[153]. Ложись.

— Хорошо. Ты спи на диване. У меня есть хорошее старое одеяло. Я могу просто растянуться на п-п-п-пл…

— Со мной, Мэгги. На диване хватит места для нас обеих. — Вик не спала, но, казалось, была не в состоянии открыть глаза.

— Ты не против?

— Нет, солнышко, — сказала Вик, словно обращаясь к своему сыну.

Мэгги скользнула на диван рядом с ней и прижалась к ее боку, уперлась костлявым бедром в бедро, а костлявым локтем в живот Вик.

— Ты не обнимешь меня, Вик? — дрожащим голосом спросила Мэгги. — М-м-меня так давно никто не обним-м-м-м-мал. Никто хороший. То есть я знаю, что девчонки не в твоем вкусе — у тебя есть м-м-м-малыш и все такое, но…

Вик обняла Мэгги за талию и прижала к себе худую, дрожащую женщину.

— Теперь, знаешь ли, можешь и помолчать, — сказала Вик.

— Да, — сказала Мэри. — Да, хорошо. Это облегчение.

Лакония, штат Нью-ГЭмпшир

Лу не позволили идти самому, не хотели рисковать, чтобы у него, толстяка, закружилась голова и он повалился ничком, так что после осмотра его усадили в кресло-каталку и медбрат покатил его в палату.