Мэнкс все кричал и кричал, и в его криках слышался не страх, но разочарование. Вик не хотела слышать еще один голос в машине, голос ребенка: «Нет, папа, слишком быстро, папа!» — но все равно улавливала его, потому что в замкнутом пространстве моста звуки усиливались и разносились повсюду.

«Призрак» уклонился от курса, качнулся влево и врезался передним бампером в стену, вырвав доску в три фута длиной и открыв шипящую белую статику по ту сторону, пустоту по ту сторону мысли.

Мэнкс навалился на руль, и «Призрак» рванул через мост вправо, ударившись в другую стену. Доски расщеплялись и разламывались с треском, подобным пулеметному огню; лопались и разбивались вдребезги под днищем автомобиля. Град летучих мышей барабанил в лобовое стекло, окутывая его собой. За ними следовали другие летучие мыши, вихрясь в кабине, ударяя Мэнкса и его ребенка по голове. Маленькая девочка начала кричать. Мэнкс выпустил руль, отмахиваясь от них.

— Убирайтесь! Прочь отсюда, богомерзкие твари! — кричал он. Потом слов не осталось, и он просто кричал.

Вик нажала на газ, и мотоцикл рванулся вперед, несясь по мосту, сквозь темноту, бурлящую летучими мышами. Он мчался к выходу, делая пятьдесят, шестьдесят, семьдесят миль в час, летел как ракета.

Позади нее передний конец «Призрака» врезался в пол моста. Задний конец «Роллс-Ройса» поднялся в воздух. Мэнкса бросило вперед, на руль, и он разинул рот в испуганном вое.

— Нет! — кричал он, как показалось Вик. Или, может быть, — может быть, это было Снег.

«Призрак» рушился в снег, в белый рев, своим падением разрывая мост на части. Мост «Короткого пути», казалось, сложился посередине, и вдруг оказалось, что Вик мчится в гору. Он проседал в центре, а каждый его конец поднимался, словно мост пытался закрыться, как книга, роман, достигший своего финала, история, которую читатели, равно как автор, вот-вот отложат в сторону.

«NOS4A2» провалился сквозь разрушенный и гнилой пол моста, упал в яростный белый свет и жужжание статических помех, опустился на тысячу футов и двадцать пять лет, падая через время, чтобы угодить в реку Мерримак в 1986 году, где его раздавило, как пивную банку, как только он врезался в воду. Блок двигателя вылез через приборную панель и зарылся в грудь Мэнкса — железное сердце, весившее четыреста фунтов. Он умер с полным ртом моторного масла. Тело девочки, сидевшей рядом с ним, течением высосало из кабины и утащило почти до Бостонской гавани. Когда четыре дня спустя ее труп обнаружили, при ней было несколько мертвых, утонувших летучих мышей, запутавшихся у нее в волосах.