Стоя на гребне склона, мы смотрели вниз, где в центре долины сидел себе преспокойно Фенрир – зверь побольше среднего леопарда, но не больше меня. Ноги у него были длинные, мускулистые, словно созданные для бега.

Лохматая серая шерсть его перемежалась с черной. Никто не назвал бы его милым зверушкой. Слишком уж хищно блестели его клыки, да и обглоданные скелеты, усеивавшие землю вокруг лап, вряд ли могли вызвать в ком-нибудь умиление. Но все-таки он был красив.

Весь путь к нему я как-то себе представлял, что он крепко прикован к земле, словно обивка, которую пришпандорили к мебели с помощью степлера, и неподвижно лежит на боку. Реальная ситуация выглядела совсем по-иному. Цепь Глейпнир удерживала Фенрира скорей не как жесткие путы, а наподобие кандалов, в которые заковывают преступников при перевозке. Сияющая цепочка вилась вокруг всех четырех его лап, но с достаточным припуском, предоставляя ему возможность бродить вокруг, а часть ее, связывавшая когда-то ему пасть, вообще растянулась и теперь висела свободной петлей у него на груди. Кроме того, цепь ни к чему не была привязана, и я вообще не врубался, что удерживает Фенрира на острове, если, конечно, здесь не соорудили по всему периметру каких-нибудь невидимых ультразвуковых преград, наподобие тех, что удерживают собак на строго ограниченной территории.

Я бы на месте бога Тюра очень был недоволен таким дрянным результатом. Рукой ведь чувак пожертвовал, чтобы Фенрира смогли связать, и нате вам. Неужели у асов не нашлось какого-нибудь приличного бога узлов?

Я повернулся к друзьям.

– Ну, и где настоящий Фенрир? По-моему, это поддельный.

– Нет, – с такой силой сжала топор Самира, что рука у нее побелела. – Это он. Я чувствую.

Волк повернулся на звук голосов. Глаза у него засверкали знакомым голубым светом, словно вдарив мне с двух сторон по ребрам полицейской дубинкой.

– Ну и кто это к нам пришел? – осведомился он густым басом, и черные его губы растянулись в ухмылке, которая очень смахивала на человеческую. – Кого, интересно, боги отправили на сей раз, чтобы я подзаправился?

Впечатление мое о Фенрире несколько изменилось. Да, он был, можно сказать, обычных размеров. Не испепелял вас лазерными лучами, но в глазах у него светилось столько ума, сколько я не встречал до сих пор ни в одном существе ни животного, ни человеческого происхождения. Нос его, словно учуяв мой страх, задрожал. А вкрадчивый бас, такой мягкий и гладкий, обволок меня словно патокой. Теперь мне было понятно, почему таны в Вальгалле не позволили Сэм сказать ни слова в свою защиту. Они страшились обезоруживающего красноречия детей Локи.