Сэм резко опустила топор, целясь Волку между ушей, но он успел в последний момент отпрыгнуть. Шерсть его от соприкосновения с вереском задымилась, на лапах запузырились ожоги, но, кажется, он от радости даже не чувствовал боли. Путы-то у него теперь остались лишь сзади.

– Ой, до чего ж замечательно! – упивался он частично обретенной свободой. – Теперь, пожалуйста, задние лапы, и можно начать Рагнарок.

Ярость к волкам, целых два года копившаяся во мне, вырвалась на поверхность, и я проорал:

– Делай, Блитцен, что собирался, а я сейчас вышибу этой дворняге все зубы.

Очертя голову принимаешь обычно плохие решения, и это было одно из них. Я кинулся на Волка. Сэм последовала за мной.

Если Фенрир и не отличался слишком большим размером, то силы, даже со связанными задними лапами, был просто неимоверной. Стоило мне сойти с защиты верескового ковра, эта тварь превратилась в шквал острых когтей и смертоносных зубов. Я, оступившись, упал. Когти Волка тут же прорезали у меня на груди глубокие раны. Не отбрось его Сэм ударом топора в сторону, он бы меня распотрошил на мельчайшие составные части.

– Ты не сможешь мне причинить вреда, – оскалился он. – Это даже богам не по силам, иначе давно бы уже перерезали мне глотку. Моя судьба предопределена. До Рагнарока я неубиваем.

– Должно быть, очень приятно знать о себе такое, – с трудом поднялся на ноги я. – Но, знаешь, я все же попробую.

К сожалению, Джек совершенно не помогал мне. Каждая моя попытка атаковать Волка кончалась тем, что меч, изворачиваясь, целился не в него, а в путы на его задних лапах, и все это смахивало на детскую игру в мячик с названием «Свинка посередине».

Блитцен рванул вперед, собираясь накинуть завязанную петлей цепь Андскоти на задние лапы Фенрира, но тот, даже под угрозой топора Сэм, отреагировал с быстротой молнии. Не понимаю, как это у него вышло, но он успел полоснуть гнома по горлу. Гном упал лицом вниз. Моток веревки откатился в сторону.

– Нет! – кинулся к Блитцену я.

Хэртстоун врезал изо всех сил сияющим посохом по башке Волку. Полыхнул золотой огонь. Волк, завывая от боли, уполз в сторону. На лбу у него дымилась руна – стрела, пробороздившая черный глубокий след в серой шерсти.

– Тейваз! – оскалился Волк. – Ты посмел атаковать меня руной Тюра!

Он кинулся на Хэртстоуна, но, наткнувшись на невидимое препятствие, отлетел, завывая, обратно.

Сэм подскочила ко мне. Топора у нее в руках не было. Левый глаз заплыл. От хиджаба остались жалкие клочья.

– Хэрт использовал руну самопожертвования, чтобы спасти Блитцена, – угрожающим голосом объявила она.