До девяти утра все проспали как мёртвые. За полчаса на ногах стояли все кроме Лорана.

На полках супермаркета почти что не было продуктов длительного хранения. У всех продуктов либо прошёл срок годности, либо они испортились из-за длительного пребывания в тёплом помещении жарким летом. Перед резнёй не успели включить охладительные приборы, так как жара к тому моменту ещё не наблюдалась. При проникновении крюгеров в магазин были в дребезги разбиты все стёкла витрины на фасаде, и спустя два месяца летнее пекло и зной заполнили весь торговый зал, из-за чего продовольственные товары начали портиться. Единственным, что можно было урвать – были замороженные продукты. Но и это не могло не радовать. Солнечные батареи на крыше здания всё ещё исправно работали и электроснабжение оставалось бесперебойным. Морозильные камеры продолжали работать. В морозильниках лежали пицца с сыром, пицца с беконом, пицца с грибами, полуфабрикаты в виде куриных котлет и маринованной свинины для гриля, равиоли с телятиной, куриные окорочка. Было несколько видов маринованных морепродуктов: лосось, сёмга, треска, угорь, креветки. Но настоящим бриллиантом среди этой горы смачных деликатесов изящно сверкала упаковка с десятью порциями жульена.

Консервы и сухофрукты были с удовольствием преданы забвению.

В отделе посуды на стеллажах имелись десятки видов сковород с антипригарным покрытием различной вместимости, кастрюль, ножей, пару десятков комплектов вилок, столовых и чайных ложек, глубоких и закусочных тарелок. На соседнем стеллаже лежали кухонные тепловые беспроводные плоские панели. В 2040-е они служили современным аналогом газовых плит и своих электрических предшественников, и работали от встроенных аккумуляторов без подключения к розетке. Весь кухонный бытовой набор был отправлен на второй этаж.

В комнате для приёма пищи стояла всё ещё рабочая микроволновка, которая имела опцию разморозки.

Лоран проснулся, когда до него начали доноситься хрустящие звуки открывающихся упаковок.

В качестве замены рафинированному маслу в расход было пущено замороженное сливочное.

И только один продукт им пришлось достать из машины – хлеб.

Морозильник в супермаркете стал настоящим кладом, как целая автоцистерна с питьевой водой посреди раскалённой знойной пустыни, где ты обречён умирать медленной смертью от изнурительной жажды. Через три часа комната переполнялась и даже пропитывалась манящими ароматами, которые когда-то были вполне привычными, а сейчас – редкая и непозволительная роскошь. Они собрались за столом, как одна дружная семья, где каждый воспринимал остальных – как самых близких себе людей. Ни что не заставляет так сближаться посторонних людей, как общее горе, одиночество и страх оказаться в пылающих объятиях смерти. Неоднократно их отчаянно притягивала магнитом смерть, и всякий раз они выкарабкивались, проявляя заботу и прикрывая друг друга, понимая, что их рискованные действия могут стоить им жизни. Но ещё больше каждого беспокоило то, что бездействие гарантированно будет стоить жизни другому. Пройдя вместе плечом к плечу многочисленные тяготы, полные ужаса и отчаяния, спасая друг друга в моменты, когда волосок, отделяющий от смерти, вот-вот должен был оборваться, каждый осознал, что членов семьи далеко не всегда объединяют кровные узы. Куда важнее быть готовым рисковать собой ради другого, кем бы он ни был.